Если в армии существует подпольная организация, значит армия поражена раковой болезнью. Так на вопрос об организации Эргенекон ответил военный обозреватель, ответственный редактор «Независимого военного обозрения» Виктор Литовкин в интервью ИА Джихан.
«Подпольные организации в вооруженных силах не имеют права на существование, — считает он. — Потому что армия — это тот инструмент, при помощи которого государство защищает свой суверинитет, свою территорию и своих союзников. Когда в армии существуют какие-то подпольные организации, это значит, что армия поражена какой-то раковой болезнью, она не сможет в рещающий момент выполнить свои функции».
Армия не вмешивается в политику
Сравнивая положение армий в обеих странах, специалист отметил, что в Турции, в отличие от России, без согласия армии не принимаются важные решения. «Если армия регулярно не получает тех денег, которые должна, если лейтенант получает меньше бабушки уборщицы в метро, то говорить о том, что армия играет какую-то серьезную роль в государстве или влияет на принятие решений, — не приходится. Если в советское время армия ещё играла какую-то важную роль, то сегодня она загнана в очень нехорошие условия».
Прививка против переворотов
Когда речь зашла о военных переворотах, Литовкин отметил, что «в России нет такой ситуации, чтобы он мог произойти». Напомнив про чистку в рядах высшего командования, которую провел Сталин в предвоенные годы, он назвал ее «прививкой против переворотов». «После войны самым влиятельным в армии был Жуков. То, что у него был авторитет в обществе, еще не значит, что у него был авторитет и в государственной власти. А власть его боялась — он мог поднять дивизии и направить в Москву, но ему никогда бы не пришло в голову устраивать военные перевороты. Вообще устраивать перевороты — не в традициях советской и российской армии», — заключает обозреватель.
По его словам, «последняя попытка военного переворота была в 1825 году, когда на Сенатскую площадь вышли декабристы», а не во время ГКЧП, как многие могут подумать. «Руководителем ГКЧП не был министр обороны Язов, он был одним из членов политбюро ГКЧП, да и потом он говорил, что зря впутался во все это. Армию ввели в Москву не для того, чтобы она пришла и сняла с должности кого-то, а для порядка в городе. И даже в 1993 году, когда стреляли по Белому дому, — стреляли по приказу президента страны, а не по приказу министра обороны. Поэтому, — заключает специалист, — нет смысла говорить о том, что армия может совершить какой-то переворот».
В российской армии есть своя контрразветка
В Турции армия является гарантом светскости государства. В России, как сказал Литовкин, «подобного нет, потому что церковь не влияет на политику и не может принять что-либо против государства». Не может и армия. Но в российской армии, в отличие от турецкой, есть «внутренняя контрразведка — особый отдел, подчиняющийся ФСБ и фиксирующий настроения среди офицеров и влияющий на них»
Как рассказал Литовкин, за государственную безопасность в России отвечают не только военные, но и гражданские. Так, в Совет безопасности входят президент, премьер-министр, министр обороны, министр внутренних дел, министр иностранных дел, руководитель внешней разведки, глава ФСБ. Это те люди, кто отвечает за основные направления безопасности государства. Есть и расширенный Совет безопасности, куда входят и их заместители, начальник генштаба и другие люди, занимающие высокие должности. В национальном совете безопасности Турции большинство за военными.
Коррупция в обществе — коррупция в армии
Подчеркнув, что армия не может быть оторвана от общества, военный обозреватель отметил, что «все, что происходит в обществе, происходит и в армии». «Через армию проходят огромные деньги. А во время проведения реформ, когда одни структуры закрываются, другие открываются, кто-то, как говорится, ловит рыбу в мутной воде. В армии существуют пирамиды, о которых никто не говорит. Деньги идут от низших чинов до генералов. С коррупцией борются, но зачастую принимаемых мер недостаточно».
«Сейчас проводят военную реформу, но никто не объяснил, зачем она нужна. Недавно опубликовали военную доктрину, в ней не сказано, кто наш противник, но сказано, что одна из возможных опасностей — расширение НАТО на восток. Или сосредоточение воиснких контингентов на границе с Россиией — это угроза. Но никто не сказал, что США — это угроза, или Германия — угроза, или НАТО. Такого нет. Не называется Китай, хотя у нас на востоке находится многомиллионная китайская армия. Сегодня мы с Китаем в добрых отношениях, но никто не знает, что будет завтра. Когда нет конкретно поставленных целей, то к реформе возникает множество вопросов. Зачем она нужна?»