Продлившаяся 13 лет реставрация исторической бани в Стамбуле помогла раскрыть многослойную историю контрабанды плитки, военнопленных, осмысляющих проигранную битву через граффити, а также расцвета и упадка общественных бань в Османской империи.
«То, что началось как трехлетний план по обновлению и открытию древнего хамама, превратилось в 13-летнюю одиссею по раскрытию исторических фактов один за другим», — рассказала в интервью Al-Monitor Коза Гурели Язган, директор проекта и член правления Marmara Group, гостиничной компании, купившей комплекс XVI века под названием Зейрек Джинили Хаммам.
Компания не знала об истории многокупольной бани, расположенной в древнем стамбульском районе Зейрек, находящемся под охраной ЮНЕСКО. Хотя новых владельцев и предупредили, что здание пережило пожары и землетрясения, они понятия не имели, что их ждет, когда они снимали заплесневелую штукатурку на цементной основе, которая скрывала расписные стены и фрагменты старой сломанной плитки.
«Обнаружив фрагменты плитки, мы поняли, почему баню называли «Джинили Хаммам», или ванна с плиткой, хотя тогда плитки не было видно. Как только мы начали реставрационные работы, хамам, как будто, заставил нас погрузиться в его невыразимые истории, делая невозможным поспешное восстановление», — отметила Язган.
Хаммам Зейрек Джинили был построен 500 лет назад, в эпоху, известную как «Великолепный век Османской империи». Под руководством Сулеймана I империя, находившаяся на вершине экономической, военной и политической мощи, завоевала христианские твердыни Белград и Родос и аннексировала большую часть Ближнего Востока и Северной Африки. Османский флот господствовал на морях от Средиземного до Красного и в Персидском заливе. Сулейман стал великим покровителем культуры, наблюдая за художественным и архитектурным развитием империи, и ожидал того же от императорского двора.
«Значительный рост строительства мечетных комплексов и хамамов во время правления Сулеймана соответствует распространению архитектурного меценатства и филантропии как стратегии управления престижем», - пояснила Лейла Кайхан Эльбирлик, преподаватель социальной истории Османской империи в стамбульском университете Озьегин, в интервью Al-Monitor.
Семья султана, в том числе его жена Хюррем и влиятельная дочь Михримах, построили десятки мечетей, хамамов и столовых в Стамбуле и по всей империи. То же самое делали и высокопоставленные чиновники султана. Хайреддин-паша, пират с Лесбоса, известный как «Барбаросса», который позже стал внушающим страх адмиралом флота Сулеймана, последовал этой тенденции. После назначения адмиралом в 1534 году, прежде чем покинуть Стамбул и отправиться в новое путешествие он поручил амбициозному молодому архитектору построить хамам в память о своем отце и братьях. Архитектором стал не кто иной, как Синан, который позже был назначен мастером-строителем императорского двора. Среди работ Синана следует отметить мечеть Сулеймание в Стамбуле, мечеть Селимие в западном приграничном городе Эдирне и мост Мехмеда-паши Соколовича через реку Дрина в Вышеграде. По приказу Сулеймана Синан также укрепил стены и реконструировал купол собора Святой Софии, который был превращен в мечеть столетием ранее после того, как Мехмед II завоевал Стамбул.
Хотя Хайреддин не был ни первым, ни единственным пашой, строившим хамамы, его баня определенно является одной из самых сложных и впечатляющих бань той эпохи. Построенная в фешенебельном квартале с красивыми деревянными домами и видом на Золотой Рог, она располагается недалеко от императорской мечети Фатих и акведука Валента, пережитка византийской эпохи.
В отличие от других общественных бань с белыми стенами, стены хамама Зейрек были выложены плиткой, специально заказанной в Изнике, что, по мнению некоторых историков, является данью уважения отцу Барбароссы, гончару-любителю. Другие считают, что Синан хотел произвести впечатление и добиться того, чтобы хамамом пользовались и жители богатого квартала, а не только военно-морские силы, для которых баня изначально предназначалась.
«Османские узоры ярких синих оттенков украшали интерьер хамама. Наши исследования показали, что 10 тыс. из них — в 37 уникальных узорах — были выложены вдоль стен», — рассказал Al-Monitor Явуз Суйолджу, руководитель проекта по сохранению, ремонту и восстановлению хамама Джинили.
Однако несколько пожаров, в том числе великие пожары 1782 и 1833 годов, а также землетрясения и пренебрежение со стороны последующих владельцев после смерти Барбароссы нанесли ущерб плитке и всему зданию. После первого пожара в 1782 году хамам некоторое время использовался как королевская конюшня. Затем он снова стал хамамом, но большая часть великолепных работ внутри была разрушена. Наконец, в конце 18 века оставшиеся плитки были проданы за бесценок французскому торговцу произведениями искусства по имени Людовик Лупти, который контрабандой вывез их из страны и продал по завышенным ценам учреждениям и частным коллекционерам по всей Европе. Чтобы не оставлять стены пустыми после снятия плитки, они были расписаны фресками, некоторые из которых до сих пор видны после ремонта.
«Эта плитка сейчас находится в Лувре, Лионском музее, Музее Виктории Альберта и Британском музее. Нам вряд ли удастся вернуть её назад, но, по крайней мере, мы добились того, чтобы музеи правильно обозначили их как изникские плитки XVI века из хамама», — рассказал Al-Monitor Суйолджу.
Команда реставраторов решила не переделывать стены искусно спроектированными дубликатами, чтобы воссоздать облицованный плиткой хамам, каким он был в 16 веке. Хотя под крышей бани можно увидеть целые шестиугольные плитки и другие фрагменты, большая часть разбитых плиток находится в музее в комплексе хамама, спроектированном Ателье Брюкнер, чьи прошлые проекты включают оформление выставок для Большого египетского музея в Каире.
Еще одним сюрпризом при реставрации стали граффити в подземном помещении возле византийской цистерны.
«Рисунки лодок на стенах, скорее всего, были сделаны рабами — пленниками морских сражений, которых привезли для работы на строительстве хамама, а это было их местом для ночлега или складом», — сказала Язган.
В свете открытий то, что началось как реконструкция хамама, превратилось в музей.
«Хамам занимает лишь одну треть территории. Даже после завершения ремонта нам, вероятно, понадобится еще три месяца, чтобы наладить отопление», — рассказала она группе журналистов, посетивших это место в конце сентября, объяснив, что в новом комплексе будет располагаться не только музей, но и арт-центр.
Хамам откроется для публики в первом квартале 2024 года.
Однако, музей уже работает и может похвастаться богатой коллекцией памятных вещей, в том числе османскими деревянными туфлями на высоких каблуках, украшенными серебряными нитями и перламутром, серебряными и медными тазами для мытья, а также подробным объяснением ритуалов и описанием персонала хамама.