Кто до этих последних дней сомневался, что самый крутой человек в России — это президент Владимир Путин?
Да никто не сомневался! Именно он, Путин, все решает — так считается. Даже если он лично не участвовал в принятии решения, то все равно это его решение — так полагает страна. Это его решение, потому что везде работают расставленные им президентские люди. Потому что в стране его, путинская, политика, которую он взращивал и пестовал последние пятнадцать лет; потому что оппозиция разгромлена и деморализована.
Потому что, размышляя о предстоящих президентских выборах в 2018 году, на вопрос «Если не Путин, то кто?» есть только один ответ: Владимир Путин. Да и как быть иначе, если популярность президента — за 80%, а социологи объясняют эту высокую цифру невероятным подъемом патриотизма из-за Крыма и всякого подобного прочего.
И, казалось бы, пошатнуть это первенство никому не под силу, ибо в руках президента тончайшие механизмы государственной игры: силовые структуры, телевидение, толкователи-политологи, молодежные движения, практически вся пресса. И нужно признать, что Путин мастерски плетет паутину воздействия на мировую политику и на соседнюю Украину. Небольшое его пожелание — и Совет Федерации немедленно наделяет президента правом вводить войска в соседнее государство. Другое небольшое пожелание — и первое пожелание аннулировано тем же Советом Федерации. И не будем заморачиваться, логичны ли такие скачки, — главное, что это часть путинской игры с Западом — игры тонкой и филигранной.
Кажется, ничто не может сдвинуть это великолепие игры, ибо именно до этих летних солнечных дней Владимир Путин занимал сразу все позиции на российском политическом небосклоне. Он и рыночник, ибо категорический противник реприватизации; он и антисталинист, ибо железной рукой отвергает окончательную реабилитацию Сталина; он же и консерватор, ибо решительно поддерживает традиционные семейные ценности — борется с геями и иностранным усыновлением.
Но, главное, он — квинтэссенция патриотизма, ибо чем, как не патриотизмом, государственные СМИ объясняют текущую политику в отношении Украины.
Но вдруг!..
Вдруг президент решил не вводить войска на восток Украины; вначале он медлил, а потом, по каким-то государственным соображениям, решил вообще от этой идеи отказаться. Более того, чтобы зафиксировать перед всем миром свою позицию, Путин, как уже описано выше, обратился к Совету Федерации с просьбой лишить его этого права.
И тут случилось нечто невероятное. Президент России Владимир Путин в глазах некоторых оказался чуть ли… не изменником Родины!
Может ли быть такое? — спросите вы. Выясняется, что легко: нужно лишь, чтобы люди, вовлеченные в украинскую кампанию, объявили себя бОльшими патриотами, чем сам Путин.
Как только пауза с ожидаемым многими введением войск затянулась, лидеры самопровозглашенных Луганской и Донецкой республик стали давать обширные интервью, которые охотно показывали российские госканалы (!). В них спокойно, на пальцах, они объясняли — видимо, Путину (а кому же еще?), — что войска нужно ввести немедленно, потому что оружие у них на исходе, денег нет, а голод на пороге. И если немедленно не ввести, то будет гуманитарная катастрофа. Все это говорилось с такой удивительной интонацией, как будто есть некий документ, где президент обязуется все это совершить. Но во второй части интервью эти лидеры начинали уже откровенно шантажировать, заявляя, что если не поддержать создание «Новороссии», то это приведет к гибели самой России, ибо у нее не остается «созидающей идеи».
Дальше шли угрозы, причем весьма откровенные: оказывается, если не ввести войска, то в самой России патриоты устроят новый Майдан — и… ну, в общем, мало всем не покажется.
Еще раз: этот шантаж произносился прямым текстом по главным телеканалам! Говорили это люди, которые, наслушавшись фраз о патриотизме и величии России, пошли на войну, решив, что президент их непременно поддержит, потому что они есть «соль земли русской». Оказалось, что они нечто другое, потому что кроме оружия мятежным территориям нужны газ, электричество, продукты, медикаменты и многое другое. Оказалось, что захватить здания не означает захватить власть, потому что ленинские призывы брать железную дорогу, почту, телеграф и телефон при сплошной автомобилизации, мобильной связи и электронной почте — это дремучее прошлое. Оказалось, что взять власть в XXI веке означает предложить гражданам лучшую жизнь, лучшие условия, о чем сепаратисты-ополченцы, кажется, просто не задумывались. И когда клюнул жареный петух, они стали шантажировать российского президента.
Дальше — больше! Не успел Владимир Путин объявить о своем решении обратиться к Совету Федерации, как тут же пошла новая волна обвинений.
Вот прокремлевский политолог Сергей Марков, никогда не смеющий подвергать сомнению мнения начальства, объясняет: «Разве что такое действие покажется немного странным для российского общественного мнения. Война против русских на Украине продолжается, в Киеве у власти фашисты — и на этом фоне Путин говорит: «Заберите у меня право ввести к ним войска!» Отчасти это будет оценено как капитуляция!.. Думаю, общественное мнение Донбасса воспримет это решение как катастрофу…»
А вот воинственный Эдуард Лимонов заявляет: «Это, на мой взгляд, неверный политический ход, он приведет к трагическому падению рейтинга Путина. Верность наших граждан ему не простирается до такой степени, чтобы равнодушно лицезреть трупы женщин и детей в Донбассе и в Луганской области. Причем Путин сделал это демонстративно, хотя мог бы и не афишировать. Мне кажется, он убежден, что у него такой вернейший электорат, и вся страна одобрит его. Но я абсолютно уверен, что даже его старые последователи, слепо доверявшие ему, не одобрят того, что Путин не попытался остановить всю эту кровавую грязь… Путин слишком самоуверен, хотя он сейчас фактически совершил политическое самоубийство».
Во как. А еще добавим к этому слова советника президента (!) Александра Дугина: «Убивать, убивать, убивать! Это я как профессор вам говорю!»
И подобным заявлениям сейчас несть числа. По форме это не поймешь что — то ли советы, то ли уговоры Путина развязать масштабную экспансию на Украину. Но по сути — это обвинения президента в предательстве, в отсутствии патриотизма, в сговоре с Западом. Поразительно наблюдать, как кроты, пугливо сидевшие в норах и боявшиеся сказать слово, вдруг осознали, что раздутый пропагандой патриотизм можно отделить от Путина, что эти более 80% рейтинга можно украсть, присвоить, выкрикивая более воинственные лозунги, чем в телевизоре.
Поразительно, но оказалось, что Владимир Путин недостаточно левый — есть люди левее его; оказалось, что он недостаточно патриотичен — не хочет поддержать военную авантюру, на которой греют руки те, кого он и в глаза не видел и кому не давал никаких обещаний. Оказалось, что консерватизма Путина для страны недостаточно — и теперь под крики «Россия! Россия!» его атакуют совершенно «махровые» персонажи, которые люто ненавидят и Украину, и Запад; и для которых полномасштабная война с ближайшим соседом — что мать родна!
Эти атаки — тревожный симптом. Видимо, не стоит останавливаться на признании того, что нынешний патриотический угар — творение самого государства. Важно другое: национал-радикалы всех мастей вдруг уверовали, что государство поддержит любые их действия, какими бы они ни были, а если не поддержит, — то это предательство. И угрозы в виде «русских Майданов», как видим, уже начались.
Возможны ли они? Я не пророк. Поэтому скажу так. Если эти радикалы выведут на площадь многотысячную толпу, клеймящую «президента — предателя национальных интересов», то там уж точно соберутся далеко не столь интеллигентные люди, как на Болотной и Сахарова: соберутся боевики, для которых война — именно мать родна. И в таком случае, когда президент вдруг решил остановить агрессию, кто защитит самого Владимира Путина? ОМОН? Армия? Обычно в подобных ситуациях лидера страны надежнее всего защищает общественное мнение его сторонников.
Да, популярность Путина сейчас — за 80%!
Да, Владимир Путин решил, что нам не нужна война у границы.
Но как быть с теми, кто уже «объявляет войну» ему самому? Мне кажется, и для нашей страны, и для президента это новый серьезный вызов.