«МК-Турция» совместно с турецким информационным агентством «Джихан» продолжила беседу с известным востоковедом, тюркологом, доцентом кафедры теории и истории международных отношений СПбГУ Александром Сотниченко на тему последних событий, развивающихся на фоне напряженных отношений между Москвой и Анкарой.
В предыдущей беседе мы затронули негативные изменения в политических и экономических отношениях двух стран, возникшие после того, как Турция сбила российский бомбардировщик Су-24. По мнению эксперта, ничего хорошего в ближайшее время ожидать не стоит – ведь требования Москвы известны, а Анкара не спешит их выполнять. Однако далеко не все граждане Турции единодушны в своем отношении к текущим событиям, и как минимум половина населения Турции не поддерживает политику Эрдогана. Во второй части мы как раз обсудили эту тему – какие силы, политические круги и движения думают по-другому и как можно с ними работать.
Единодушны ли вообще сама турецкая элита, турецкое общество в Сирийском вопросе и в вопросе политики? Можно ли сказать, что все турки одинаково поддерживают Эрдогана, или, наоборот, они в большинстве своем против?
В Турции есть различные политические и общественные силы, по-разному относящиеся к правящему режиму. Если говорить о политических силах, есть главная оппозиционная сила – это Народно-республиканская партия (НРП), за неё на выборах 1 ноября 2015 г. проголосовало более 20% избирателей. Она пользуется достаточно серьёзной популярностью в светских кругах. Также есть националисты, за которых проголосовало более 10% населения, есть прокурдская Демократическая партия народов (ДПН). Со всеми этими политическими движениями можно налаживать отношения, но дело в том, что ни одно из этих политических движений не может бросить вызов Эрдогану и его Партии справедливости и развития (ПСР) и прийти к власти. Потому что их идеология, как правило, достаточно маргинальна и охватывает только небольшой сегмент турецкого общества. То есть говорить о том, что они могут заменить Эрдогана, ни в коем случае нельзя. Вот в этом и состоит основная проблема турецкой политики – это безальтернативность Эрдогана и правящей ПСР. С другой стороны, в Турции существуют мощные неполитические движения – это всевозможные некоммерческие, а также религиозные организации.
Вы сказали, религиозные. Означает ли это, что все религиозные круги, движения поддерживают президента страны, ведь он часто опирается именно на религиозную часть населения?
Турция – это мусульманская страна, там действительно очень много людей практикуют ислам, и их становится всё больше и больше. Но далеко не все из них поддерживают Эрдогана как своего лидера. В частности, есть очень мощная организация «Джемаат Фетхуллаха Гюлена», или движение «Хизмет». В своё время они работали вместе с Эрдоганом и, надо сказать, работали очень успешно, поскольку движение «Хизмет» занималось в основном пиаром Эрдогана, создав на этом настоящую медиаимперию. Однако в 2013 году пути двух лидеров – Эрдогана и Гюлена – разошлись, после чего движение «Хизмет» стало едва ли не самым главным противником Эрдогана, в результате чего в проправительственной прессе чуть ли не половина информации посвящалась критике движения «Хизмет». В настоящее время, когда политическая элита Турции взяла на себя ответственность за уничтожение российского самолёта, мы видим, что в ближайшее время никакого диалога с ней не получится. Я считаю, что руководство России и российские НКО должны взять на себя ответственность за общение с оппозиционными турецкими силами, как политическими, так и неполитическими. Причём, с моей точки зрения, общение с неполитическими силами важнее. Нужно использовать их для продвижения каких-то своих идей, российской точки зрения и, разумеется, для продвижения диалога. Поскольку мы знаем, как говорил Путин, что Эрдоган не вечен и что эрдоганы приходят и уходят, а турецкий народ остаётся. С моей точки зрения, перспективы Турции при Эрдогане не так уж и хороши. Мы уже сейчас видим снижение темпов развития экономики в этой стране, а после введения российских санкций, я думаю, что ничего хорошего с турецкой экономикой не произойдёт. Поэтому следует работать с оппозиционными движениями, с прессой, с политиками, с деятелями культуры и заниматься активнее публичной дипломатией.
Касательно движения «Хизмет», чем отличается это движение и каким влиянием оно обладает?
Во-первых, это оппозиционное движение, которое было назначено Эрдоганом едва ли не главным врагом режима. В настоящее время это может в значительной мере привлечь внимание российских НКО. Второй момент, очень важный, – то, что у этого движения есть мощнейшая медиаимперия. Это крупнейшая по тиражу турецкая газета, это действительно профессиональнейшие журналисты, очень хорошая качественная англоязычная газета, это телеканалы и радиостанции – т. е. это действительно серьёзный игрок на информационном поле Турции.
Третий момент, очень важный с моей точки зрения, – идеологический. Важно то, что движение «Хизмет» не базируется на идеологии политического ислама. Это, без всякого сомнения, исламское движение, однако не политическое. Они заявляют о себе как о сторонниках диалога между различными конфессиями, что в целом совпадает с российской точкой зрения, согласно которой существует не только необходимость, но и возможность нормального диалога между различными религиями и конфессиями. Это как раз исламисты говорят о том, что шииты и сунниты непримиримы, что нужно строить свою политику на религиозных принципах. Мы же говорим о том, что в России проживают мирно мусульмане, христиане и атеисты, и что этот диалог можно вполне построить. Таким образом, я думаю, что как партнёр по диалогу движение «Хизмет» в настоящее время является одним из приоритетных.