В новый период на фоне пандемии COVID-19 и структурных проблем в международной системе необходимо укреплять отношения между Европейским Союзом и Турцией, заявил в пятницу председатель Фонда экономического развития (IKV) Айхан Зейтиноглу.
В ходе выступления в четверг на встрече между президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом и послами ЕС в Анкаре, Зейтиноглу сказал, что присоединение к блоку остаётся приоритетом, уточняет Sabah.
«В этом процессе, когда некоторые круги ищут альтернативу членству в ЕС, крайне важно подтвердить приверженность цели полноправного членства на самом высоком уровне. Заявление "Турция, являющаяся частью европейского континента географически, исторически и в человеческом отношении, безусловно, стремится к полноправному членству в ЕС" демонстрирует тот факт, что страна верна своей цели с 1959 года, когда эти намерения впервые были озвучены», — сказал он.
Кроме того, Зейтиноглу обратил внимание на необходимость продолжения реформ в соответствии с целью членства в блоке, игнорируя несправедливые и предвзятые подходы некоторых государств-членов и определённых кругов в ЕС.
Вместе с тем, подчеркнув, что Турция имеет право ожидать от ЕС искренней, справедливой и стойкой лояльности, Зейтиноглу сказал, что проблемы, риски безопасности и конфликтные зоны во всем мире и особенно в Европе нельзя урегулировать без сотрудничества Турции и Евросоюза в области внешней политики и безопасности.
Отношения Турции и ЕС были омрачены спорами по нескольким вопросам, включая напряженность в Восточном Средиземноморье, роль Анкары в Сирии, миграционный кризис и тупик в процессе вступления в блок.
Меж тем издание отмечает, что у Турции наблюдается самая длинная история с союзом и самый длительный переговорный процесс. Страна подписала соглашение об ассоциации с предшественником ЕС в 1964 году, Европейским экономическим сообществом (ЕЭС), что обычно рассматривается как первый шаг к тому, чтобы в конечном итоге стать кандидатом. Подавая официальную заявку на выдвижение кандидатуры в 1987 году, Турции пришлось ждать до 1999 года, чтобы получить статус страны-кандидата. Однако начало переговоров было отложено еще на шесть лет, до 2005 года, что стало беспрецедентно наиболее долгим процессом по сравнению с другими кандидатами.