На короткий момент в конце 2010-х годов формирующийся альянс между Анкарой и Каракасом казался признаком новой, демонстративно независимой оси в глобальной геополитике.
Его символами стали публичные рукопожатия на высшем уровне и резкий рост двусторонней торговли до миллиардных показателей. Критики нередко трактовали это как стратегический вызов санкционному давлению. Однако за внешней солидарностью скрывалась удивительно слабая институциональная основа партнерства.
По мере изменения глобальной конъюнктуры и проявления ограниченности власти Николаса Мадуро первоначальный энтузиазм Анкары начал угасать. Отношения так и не стали устойчивым элементом внешней политики Турции и со временем были постепенно «выхолощены».
В период с 2016 по 2018 год президент Реджеп Тайип Эрдоган и президент Венесуэлы Николас Мадуро встретились четыре раза за короткий срок. Однако импульс оказался недолговечным: за восемь лет после этой серии контактов лидеры провели лишь один официальный визит — в 2022 году.
В ходе недавнего дипломатического контакта на прошлой неделе Эрдоган связался с венесуэльским коллегой, призвав его сохранять каналы диалога с Соединенными Штатами.
Анализ торговых данных и дипломатических нюансов показывает, что Турция не углубляла свое присутствие в Венесуэле. Напротив, в последние годы Анкара осуществляла тихий стратегический отход, отдавая приоритет региональной стабильности и балансированию с Западом, а не уязвимому и неструктурированному партнерству.
Отношения, так и не ставшие структурными
Связи Турция с Венесуэлой на протяжении многих лет оставались ограниченными и малозаметными, без институциональной глубины, характерной для стратегических союзов. Заметность отношениям придала попытка переворота в Турции в 2016 году, когда венесуэльское руководство одним из первых выразило политическую поддержку Анкаре. Этот жест был дипломатически взаимным и привел к временному оживлению контактов.
Последовали визиты высокого уровня, а двусторонняя торговля кратковременно превысила 1 млрд долларов, достигнув исторического пика. Однако рост не был институционализирован и не сопровождался диверсификацией по секторам. Отсутствие устойчивых рамок сотрудничества изначально делало отношения хрупкими.
Нестабильность вскоре проявилась: в 2019 году товарооборот резко упал до 152 млн долларов, а в 2020-м восстановился лишь примерно до 300 млн. В последующие годы, включая 2023-й, показатели так и не вернулись к прежним уровням, что свидетельствует об отсутствии импульса.
Что говорят торговые данные
По состоянию на 2023 год общий объем торговли между Турцией и Венесуэлой составлял около 700 млн долларов. Сам по себе этот показатель отражает умеренное взаимодействие, а не стратегическое сближение. Сравнение с другими странами делает это еще очевиднее.
В том же году торговля США с Венесуэлой достигла примерно 6,5 млрд долларов. Если рассматривать торговлю как индикатор политической близости или идеологической симпатии, такие цифры привели бы к ошибочным выводам. Масштаб американо-венесуэльской торговли наглядно демонстрирует, что экономические объемы не равны политическому одобрению.
Состав турецкого экспорта добавляет важный контекст. Основными позициями являются макаронные изделия, пшеничная мука и соевое масло — базовые продукты питания. Такой набор ближе к обеспечению продовольственной стабильности, чем к сотрудничеству в стратегических секторах или геополитической координации.
Тихий отход Анкары
Политическая позиция Турции в отношении Венесуэлы в последние годы стала заметно более осторожной. После спорных выборов 2024 года Анкара воздержалась от официальных поздравлений Мадуро, ограничившись выражением добрых пожеланий венесуэльскому народу.
Этот нюанс имеет дипломатическое значение: избегая открытой конфронтации, Турция одновременно не стала легитимировать результаты выборов. Более того, Эрдоган призвал Мадуро «сохранять открытыми каналы диалога с Вашингтоном».
В совокупности со стагнирующими торговыми показателями такой подход свидетельствует о постепенном дистанцировании. Акцент сместился с демонстративных политических жестов к сдержанным, малозаметным контактам между обществами двух стран.
Энергетика и пределы диалога
Некоторые критики указывают на активность турецких компаний в энергетическом секторе Венесуэлы как на доказательство политической поддержки Каракаса. Однако в более широком международном контексте этот аргумент не выдерживает критики.
Крупная американская энергетическая компания Chevron продолжает работать в Венесуэле в рамках совместных проектов с государственной PDVSA, действуя по лицензиям, выданным Вашингтоном. Эти операции не трактуются как подрыв международных усилий по ограничению доступа режима Мадуро к ресурсам.
По той же логике турецкие энергетические инвестиции следует рассматривать как узко коммерческую деятельность, а не как попытку поддержать или сохранить венесуэльское правительство.
Сравнительные реалии и обвинения
Попытки представить Турцию как близкого союзника Венесуэлы нередко подкрепляются ссылками на заявления Седата Пекера — находящегося в изгнании криминального авторитета. Эти утверждения часто используются в лоббистских кругах для создания образа Анкары как действующей вопреки интересам западных партнеров.
Однако сопоставимые данные рисуют иную картину. По итогам 2023 года такие страны, как Бразилия, Панама и Колумбия, имели торговые объемы с Венесуэлой, сопоставимые с турецкими. За пределами региона аналогичные показатели демонстрировали Испания, Италия и даже Индия.
В этом сравнительном контексте взаимодействие Турции с Венесуэлой не выглядит ни исключительным, ни политически ангажированным. Напротив, факты указывают на контролируемые и сужающиеся отношения, характеризующиеся осторожностью, выборочными экономическими связями и явным нежеланием углублять политическое сближение.