Российская экономика гнется под тяжестью неэффективного государственного управления и санкционных ударов Запада.
Сползание в стагнацию, пусть и по разным причинам, в нашей истории происходит не впервые, и наиболее свежий пример — последние годы существования СССР, когда в начале перестройки у советского руководства, кажется, были все шансы, чтобы относительно быстро и безболезненно провести реформы. Но не случилось — шесть заключительных лет из жизни страны заполнили пустословие, нерешительность, трусость.
Но, может, в те годы брать пример было не с кого, образцы для подражания, пускай из иных социально-экономических систем, отсутствовали? Отнюдь. Прообразы были, и один из них, из жизни идеологически чуждых США, реализовался практически на глазах у советского руководства. Речь о рейганомике, и нечего губы кривить, когда дело касается примеров твердых, командных действий, направленных на экономическое возрождение нации.
Кризис американской самоидентификации, начавшийся после поражения во вьетнамской войне, усугубившийся с захватом американского посольства в Иране и проваленной военной операцией по спасению заложников, осложнившийся бедственным положением в экономике, к концу 1970-х привел Америку к общенациональной депрессии. В такой атмосфере 40-м президентом США 4 ноября 1980 г. был избран Рональд Рейган.
По итогам 1980 г. спад американской промышленности составил 0,2% ВВП, инфляция достигла ужаснувших Штаты 13,5%, а безработица — 7,1%. Падкие до эпитетов американцы даже придумали специальный термин — «стагфляция», означающий промышленный спад и связанный с ним рост безработицы на фоне высокой инфляции.
18 февраля 1981 г., менее чем через месяц после инаугурации, Рейган представил Конгрессу план действий «Новое начало Америки: программа восстановления экономики». Целью обновленного Белого дома стало не импортозамещение, нет, но «поддержание силы и жизнеспособности американского народа путем уменьшения обременяющего вмешательства федерального правительства в функционирование экономики, снижение налоговых ставок и сокращение правительственных расходов, создание стимулов, побуждающих людей работать, сберегать и инвестировать».
При выборе стратегии прорыва Рейган сделал ставку на разработчиков экономической теории предложения (supply-side theory): нобелевского лауреата по экономике (1976) Милтона Фридмана, будущего обладателя премии Нобеля (1999) Роберта Манделла, а также Артура Лаффера (знатоки вспомнят «кривую Лаффера», обозначающую оптимальный уровень налогообложения в экономике). Не заигрывание со сторонниками разных экономических учений, особенно с теми, чьи научные воззрения показали полную несостоятельность, а опора на узкую команду ученых и чиновников, так же, как Рейган, поставивших на карту собственные публичные судьбы.
«Новое начало» включало четыре группы взаимосвязанных мер.
Во-первых, снижение правительственных расходов в целях уменьшения дефицита бюджета и преодоления инфляции. Часть сэкономленных средств должна была перенаправляться на увеличение военных расходов для сокращения военно-технологического отставания от СССР (да-да, когда-то было и такое!). Во-вторых, уменьшение ставок подоходного налога и налогов на предпринимателей, что должно было привести к увеличению заработной платы и прибыли. В-третьих, ослабление регулирующих функций государства, сокращение законодательства в сфере экономики. В-четвертых, проведение стабильной и предсказуемой денежно-кредитной политики.
Уже в 1984 г. Рейгану и его команде удалось кардинально изменить ситуацию: экономический рост составил выдающиеся 7,2%, инфляция снизилась до комфортных 4,3%, и пусть безработица все еще оставалась высокой (7,5%), ясно было, что эта проблема разрешится в ближайшие годы (в 1988 г. безработица упала до «естественных» 5,5%). Кстати, тот подъем, помноженный на триумф американцев на летней Олимпиаде-84 в Лос-Анджелесе (СССР и другие социалистические страны те Игры бойкотировали), с легкой руки Рейгана до сих пор именуется «Утро в Америке».
Не все поставленные задачи Рейган и К° выполнили: например, к 1984 г. не удалось ликвидировать бюджетный дефицит, а в 1985–1986 гг. — сводить его с профицитом (кстати, «профицитные» мечты Рейгана в 1998–2000 гг. воплотил Билл Клинтон, а в 2001 г. — Джордж Буш-мл.). Однако разговор, напомню, не о рейганомике, а о том, что одни свою историческую миссию выполнили с блеском, а другие ее с треском провалили.
Нам не нужно искать спасение в слепом копировании рейгановских действий. Хотя бы потому, что наши экономики несопоставимы, патернализм противоположен либерализму, да и доллар что тогда, что сейчас остается мировым валютным гегемоном. Задача в другом: в кратчайшие сроки разработать и принять программу противодействия надвигающемуся кризису и уже в этом году, со всеми болезненными кадровыми решениями, приступить к ее реализации.
Наша нынешняя ситуация не в пример благоприятнее позднесоветской: Россия обладает неизмеримо большими, по сравнению с Советским Союзом, интеллектуальными, финансовыми, информационными ресурсами, да и настрой у людей пока еще позитивный. Однако погубить нас могут не санкции, а все те же унаследованные от СССР демагогия, непрофессионализм и в конечном итоге разочарование в национальном лидере.