По мере обострения военного конфликта между Израилем и Ираном растущая обеспокоенность возможными перебоями в Ормузском проливе вызвала глобальное экономическое беспокойство, что создает прямые риски для зависящей от энергоресурсов экономики Турции.
После серии израильских авиаударов в пятницу, направленных на иранские военные и ядерные объекты, иранские вооруженные силы объявили, что ни одно судно не пройдёт через пролив до дальнейшего уведомления. Хотя судоходные трекеры не показали серьезных изменений в коммерческом трафике к 14 июня, угроза длительного закрытия продолжает сотрясать энергетические рынки.
Ормузский пролив, узкий морской проход, соединяющий Персидский залив с Оманским заливом и Аравийским морем, остается одним из важнейших в мире маршрутов транзита энергоносителей. Примерно треть мировой торговли нефтью проходит через этот коридор, который также перевозит почти 20% мирового сжиженного природного газа (СПГ), включая весь объем производства СПГ Катара.
Хотя Международное энергетическое агентство заявило, что текущие поставки нефти остаются достаточными, финансовые рынки уже отреагировали на предполагаемые угрозы. Цены начали расти из-за опасений, что ответные действия Ирана или дальнейшая эскалация могут серьезно нарушить пропускную способность пролива.
Турция, которая сильно зависит от импорта энергоносителей, остается сильно подверженной ценовым потрясениям на рынках нефти и природного газа. С начала израильских авиаударов фьючерсы на нефть и газ выросли почти на 15%, при этом нефть марки Brent поднялась выше 74,2 долларов США, WTI достигла 72,9 доллара за баррель, а голландский природный газ TTF подскочил до 37,8 доллара за мегаватт-час.
Инвестиционный банк JPMorgan, базирующийся в США, предупредил, что продолжительный сбой в Ормузском проливе может привести к росту цен на нефть до 120–130 доллара за баррель.
Мировые цены на энергоносители снижались на фоне растущих опасений по поводу потенциальной глобальной рецессии, вызванной обострением торговой напряженности между США и Китаем.
Эти опасения подогревались протекционистской политикой президента Дональда Трампа, который ввел взаимные тарифы против всех основных торговых партнеров, чтобы сократить торговый дефицит США. Когда эти тарифные угрозы спровоцировали широкую распродажу на рынке в апреле, цены на нефть упали до самого низкого уровня с 2021 года, опустившись ниже 60 долларов за баррель. Усугубляя понижательное давление, группа ОПЕК+8 также объявила о планах увеличить добычу нефти на 411 тыс. баррелей в день в июле.
На этом фоне министр финансов Турции Мехмет Шимшек неоднократно заявлял, что падение цен на энергоносители дает возможность сократить дефицит текущего счета страны. В марте Турция зафиксировала дефицит в размере 4,1 млрд долларов, в то время как текущий счет без учета золота и энергоносителей зафиксировал профицит в размере 1,47 млрд долларов.
Помимо ценовых шоков, Турция также является крупным импортером природного газа из Ирана, на долю которого пришлось 10% от общего объема импорта природного газа в марте, составив 561 млн стандартных кубических метров, что на 126% больше в годовом исчислении. Этот уровень импорта энергоносителей также отражает глубину двусторонней торговли Турции с Ираном, общий объем которой в 2024 году превысил 14 млрд долларов.
Профессор Айкут Ленгер из Эгейского университета заявил, что «угроза сама по себе уже повлияла на поведение рынка», так как инвесторы заняли ранние позиции, ожидая ограничений поставок. По словам Ленгера, любое подтвержденное закрытие неизбежно ограничит мировое предложение и усилит рост цен.
Несмотря на опасения перебоев, аналитики предполагают, что продолжающийся конфликт окажет лишь ограниченное прямое влияние на мировые потоки природного газа, если ситуация не ухудшится кардинально.
С другой стороны, Тамас Плецер, аналитик по нефти и газу в Erste Investment, отметил, что Иран, хотя и является крупным производителем нефти, играет менее доминирующую роль на рынках природного газа.
«В настоящее время Иран добывает чуть более 3 млн баррелей сырой нефти в день. Фактическое воздействие зависит от того, как долго продлится конфликт и восстановят ли США санкции или Иран попытается закрыть или ограничить проход через пролив», - отметил он.
Плецер выразил скептицизм по поводу того, что Иран выйдет на такой уровень, объяснив, что это не будет соответствовать его более широким стратегическим интересам. Однако он предупредил, что, если Иран помешает поставкам СПГ, особенно из Катара, это может привести к росту мировых цен на газ.
Франческо Сасси из RIE Energy Geopolitics and Markets Research поддержал эти взгляды, предположив, что более широкие последствия, скорее всего, возникнут только в том случае, если конфликт перекинется на других региональных производителей, таких как Ирак, или нарушит маршруты поставок с участием Израиля или Катара.
Экономист Гулдем Атабай подчеркнул, что такие повышения цен, скорее всего, усилят инфляционное давление в Турции и подавят экономический рост. Атабай утверждает, что в таком сценарии Центральный банк Турецкой Республики (CBRT) может быть вынужден отложить любые запланированные снижения процентных ставок и вместо этого прибегнуть к продаже своих и без того ограниченных валютных резервов для стабилизации рынков.
На этой неделе Центральный банк Турции провел два крупнейших аукциона РЕПО сроком на одну неделю с июля 2023 года, каждый на общую сумму около 100 млрд лир (2,53 млрд долларов США).
Этот шаг спровоцировал рост банковского индекса Стамбульской фондовой биржи, который продолжался до тех пор, пока авиаудары Израиля по Ирану не нарушили рыночные настроения. Ранее ЦБ ограничивал аукционы РЕПО и в основном полагался на ставку однодневного кредитования в размере 49% в качестве своего основного инструмента финансирования, из-за чего этот сдвиг выглядит как инъекция ликвидности, направленная на подготовку рынка к потенциальному снижению ставки.
«Такого рода геополитический шок должен быть именно причиной сохранения резервных буферов», — отметил Атабай, добавив, что резервы не должны истощаться ради краткосрочных целей.
Помимо расходов на энергоносители, Турция также может пострадать от снижения доходов от туризма, если региональный конфликт углубится. Атабай предупредил, что эскалация нестабильности на Ближнем Востоке может привести к снижению числа прибывающих туристов, особенно из Европы и стран Персидского залива, которые могут посчитать регион небезопасным.
Долгосрочные последствия для Турции будут во многом зависеть от того, расширится ли конфликт, особенно если Иран решит сохранить или ужесточить свою блокаду Ормузского пролива. Хотя данные о морских перевозках пока не показывают существенного снижения движения судов, рынки остаются на грани.
По данным платформы отслеживания MarineTraffic, по состоянию на 14 июня в проливе находилось около 2 тыс. коммерческих судов и 116 танкеров.
Однако любая длительная военная эскалация или просчет могут быстро изменить ситуацию, потенциально подвергая Турцию еще одному внешнему шоку, как раз, когда начали появляться признаки экономической стабилизации.