Вчера перед вылетом в Россию Эрдоган провел в столичном аэропорту Эсенбога пресс-конференцию.
«Саммит в Петербурге очень важен для нас, поскольку он предоставляет возможность для проведения столь актуальных переговоров», — сказал он.
Эрдоган сообщил, что в этом году основной темой саммита станет обеспечение роста занятости в мире. «В первую очередь будет обсуждаться вопрос о проведении политики, способной обеспечить занятость населения», — добавил он.
Турецкий премьер отметил, что считает G20 наиболее удобной платформой. «Здесь собираются представители стран с развитой и развивающейся экономикой. Мы считаем очень важным использовать эффективность работы Группы двадцати», — подчеркнул он.
Первое, о чем журналисты спросили Эрдогана после пресс-конференции, — будут ли в рамках саммита предоставлены новые документы о применении Сирией химического оружия. Премьер ответил, что в этом нет необходимости, поскольку миру доказательств больше не нужно. «Мы видели эти снимки убитых. На телах нет пулевых ранений или крови. Трупы пожелтели: все убиты химическим оружием массового поражения, что очевидно. Сейчас представители режима Асада уже это признают, но утверждают, что виновата оппозиция», — добавил премьер.
Эрдоган также коснулся высказываний Путина в интервью агентству Ассошиэйтед Пресс (AP), в котором тот сказал, что Россия может согласиться с американской военной операцией против Сирии, но только если США представят точные доказательства того, что именно сирийское правительство провело химическую атаку под Дамаском.
«Эти заявления кажутся мне крайне интересными. На наш взгляд, что бы ни использовали для нападения, в результате которого гибнут люди, — это преступление против человечества. Если вы будете убивать, проводя бомбардировки с самолета, — это что, не преступление? Если отстреливаете людей с вертолетов из снайперских винтовок или давите танками — это разве не преступление? Но вот если вы использовали химическое оружие — тогда это точно преступление? Так убийство — преступление или нет? Значит, дело в трактовке. Если убивают 100 тысяч человек, вы молчите, но когда тысячу убивают с применением химического оружия, вы начинаете говорить о преступлении и о возможной поддержке решения ООН. Мне это понять трудно», — сказал турецкий премьер-министр.