Идеолог движения «Хизмет», турецкий исламский богослов Фетхуллах Гюлен, дал телевизионное интервью каналу Би-би-си, в котором затронул последние события в Турции.
Каково ваше мнение о текущих антикоррупционных расследованиях в Турции и беспорядках вокруг них?
Совершенно очевидно, что в стране есть коррупция. Все с этим согласны. От необразованного человека до элиты страны — все видят и знают о происходящем. И ни один человек не сможет это скрыть. Но я подозреваю, что некоторым людям не нравится общественная деятельность движения «Хизмет», и эти расследования используются в качестве предлога против движения. Судьи и прокуроры, которые вели эти расследования, в данный момент разбросаны по всей стране. Движение намеренно стараются показать очень большим и широко распространённым, для того чтобы оправдать аргументы [Эрдогана], что «Хизмет» — это альтернативное или параллельное государство. Они утверждают, что все чиновники, которых они переназначили и разбросали по всей стране, принадлежат к одному движению.
Правительство пытается запугать людей, показав движение очень большим. Они хотят, чтобы сторонники [ПСР], которые с симпатией относятся к движению, прекратили свои отношения с «Хизмет». Кроме того, в СМИ есть провластные симпатизанты, которые искажают информацию.
Нападения на движение вредит и Турции. Последние антидемократические шаги правительства, нарушающие правопорядок, могут повредить имиджу Турции в Соединенных Штатах и Европейском Союзе. Эти действия нарушают принцип верховенства закона. Почти все говорят об этом сегодня.
Речь идет не только о премьер-министре, который обвинил движение «Хизмет» в том, что это «государство в государстве», работающее в Турции. Об этом также говорят и люди, которые не имеют к Турции никакого отношения. Газеты Financial Times, The Economist...
Информация о том, что Национальная разведывательная служба Турции (MIT) информировала премьер-министра о коррупции еще 8—10 месяцев назад, просочилась в прессу. Люди, работающие в судебных органах и в полиции, провели расследования и завели дело, это их обязанности. До сих пор взяточничество, хищение, кражи и подкуп считались преступной деятельностью. Именно поэтому в судебной системе и в полиции начали расследование.
Прокуратура и полиция, расследовавшие дело, не знали, что эти вещи [коррупция и т. д.] больше не считаются преступлениям, и провели это дело. В результате расследования правительство осталось недовольным, и в итоге они начали говорить о существовании параллельного государстве в стране. Они не говорят о таких правонарушениях, как взяточничество и фальсификации в государственных тендерах. Сейчас все это предоставляется нормальным и приемлемым. Невозможно, чтобы все эти судьи и прокуроры получали приказы от меня. Правительство выступило против полиции, прокуроров и судей в каждом регионе или городе страны, где занимались расследованием подобных инцидентов. Они выгнали этих людей. Они делали это и раньше. А ведь это чиновники правительства, которых правительство само и назначало. И если новоназначенные люди попытаются сделать то же самое, я думаю, правительство и их заменит другими. Происходящее можно назвать беспорядком. Эта ситуация не имеет ничего общего со мной. Как я уже ранее говорил, я не знаю даже одного человека из тысячи тех, кто работал над этим расследованием. И я говорю это искренне.
Разве не правда, что когда-то у вас было много общего с Партией справедливости и развития (ПСР) и Реджепом Тайипом Эрдоганом и вы во многом их поддерживали?
Мы никогда не были полностью привязаны к одной конкретной партии, это могла быть любая другая партия. Вместо этого мы всегда считали частью нашего гражданского долга поддерживать добрые начинания любой партии. Благодаря этому мышлению я сказал то, что я никогда не говорил раньше. Я сказал, что люди должны голосовать «За» во время референдума 2010 года, в поддержку демократических перемен. Если у них есть разумная и позитивная позиция по отношению к закону, демократическим принципам, удовлетворению потребностей людей и если правительство старается строить хорошие отношения с соседними странами, мы можем быть близки друг другу, придерживаясь одних ценностей и принципов.
Некоторые люди как со стороны движения «Хизмет», так и с противоположной стороны говорят, что до президентских выборов напряженность не уменьшится и мир не восторжествует. Каким вы видите ближайшее будущее Турции и движения «Хизмет»?
Настоящую атмосферу восстания, вражды и ненависти невозможно погасить быстро. Честь и гордость многих людей была попрана. Такое трудно быстро восстановить. Невозможно вернуть все к состоянию гармонии. Но я никогда не терял надежды, я все еще верю, что это произойдет.
Письмо, адресованное президенту Турции, которое я отправил через нашего общего друга, было шагом в этом направлении. Я знаю господина Фехми Кору [обозревателя и общего друга Гюлена и Гюля] еще с его студенческих дней. Он и президент Абдуллах Гюль приветствовали мое письмо. Но премьер-министр был недоволен им, возможно, потому что оно было адресовано президенту, а не ему, или потому, что оно призывало людей в СМИ остановить дискредитацию и осквернение друг друга. Он публично выразил свое недовольство на встрече с прессой.
Я думаю, что вокруг него существует группа людей, тесно связанных с ним, наподобие королевской свиты, которая, преподнося некоторые факты премьер-министру, искажает их. Ни мое сердце, ни моя совесть, ни мой язык не можгут назвать его нестабильным или сказать, что он находится в состоянии паранойи. Но я думаю, что люди в его ближайшем кругу толкают его на такие тревожные шаги.
В настоящее время вы здесь, в Соединенных Штатах, но что бы вы сделали, если бы вернулись в Турцию... В этом году в стране пройдут муниципальные и президентские выборы. Вы бы проголосовали за ПСР, за Эрдогана, чтобы он стал следующим президентом Турции?
Если бы я что-то и говорил по поводу этого события, я бы сказал так: «Голосуйте за того, кто выступает за верховенство закона и прав, того, кто честен, кто уважает демократию и того, кто ладит с окружающими. Я бы сказал эти слова». Мне кажется, если бы я говорил людям, за какую партию им нужно голосовать, я бы оскорбил их дальновидность и интеллект. Каждый видит всё, что происходит. Я бы не стал подталкивать людей к выбору той или иной партии.
Правительство ПСР считает, что они занимаются очищением полиции и судебных органов от сотрудников, связанных с движением «Хизмет». Вас беспокоит такое развитие событий?
Нам не приятна любая форма правонарушения. Но было бы неправильно думать, что все люди, уволенные и переведённые в другие места правительством, симпатизируют движению. Я полагаю, что среди них есть социал-демократы, националисты и ультранационалисты. Мы не можем сказать людям: «Осторожно, никогда не симпатизируйте нам, не становитесь сторонниками нашего движения». Мы не можем сделать такое заявление. Мы можем им нравиться. Как я сказал до этого, я не знаю даже 0,1% тех людей, которых уволили или сместили с должностей. Я надеюсь, что они [те, кто увольнял/смещал людей с должностей за те или иные взгляды] ответят за свои действия, когда столкнутся со своей совестью.
«Хизмет» поддерживает процесс урегулирования курдского вопроса
Мы поддерживали процесс примирения еще до правительства. Я послал документ с рекомендациями и предложениями к премьер-министру, в котором говорилось о том, что нужно взяться за [юго-восточный] регион. Этот регион нуждается в образовании, здравоохранении, религии и безопасности. Я сказал, что если вы сейчас не откроете свои объятия этими людям, то эти люди, которые подверглись гонениям в прошлом, в будущем передадут весь негатив своему новому поколению. Но это не было принято во внимание. Когда правительство никак не отреагировало, люди из движения «Хизмет», которых я даже не знаю, открыли школы в этих регионах. Они открыли учебные центры. Они пытались помешать боевым действиям в горах через образование.
Однако кто-то пытается выставить меня противником мирного процесса. Нет и еще раз нет. Может быть, наш метод отличался от методов правительства. По нашему мнению, вопрос необходимо было решать с помощью образования, через сближение и единство, в то же время мы пытались бороться с проблемой нищеты в регионе за счет привлечения туда инвестиций. И, по большому счету, все эти вещи были сделаны. В этом отношении утверждение, что «Хизмет» противостоит мирному процессу, является клеветой, это несправедливое представление, и оно является одной из форм агрессии и нападения.
Многие люди говорят, что у вас были опасения по поводу процесса урегулирования с Курдской рабочей партии (РПК) и Абдуллахом Оджаланом. Это правда?
Оджалан был недоволен тем, что мы делали для курдского народа. Например, открытие читальных залов, общественных центров — вещи, которые были сделаны для того, чтобы отгородить молодых людей от вступления в ряды боевиков. РПК, Партия свободной жизни Курдистана (PJAK) в Иране и Партия демократического единства (PYD) в Сирии были недовольны нашей деятельностью. Они не хотят прекращения терактов. Они недовольны деятельностью, которая стремится построить мосты между турками и курдами. Их политика заключается в поддержании вражды между курдским и турецким народом. У нас не было негативного отношения к ним, но РПК относится враждебно к нам. Для того чтобы получить поддержку курдов на выборах, нынешнее правительство обвиняет во всех грехах движение «Хизмет».
Для прояснения вашей точки зрения я хочу задать еще один вопрос, касающийся курдской проблемы. Стоит ли, по вашему, вести переговоры с этой организацией?
Можно вести переговоры с РПК — мы не видим в этом никакого вреда. Но они должны осуществляться таким образом, чтобы не навредить репутации государства. Если вы будете действовать по-другому, то войдете в историю как сподвижники «параллельного государства». Турецкая Республика является страной курдов, турков, лазов, черкесов, абхазов — то есть всех народов Анатолии. На самом деле, мы используем эту фразу часто. Это важный термин для подчеркивания единства и сплоченности.
Мы никогда не были против переговоров в Осло, дискуссий с Оджаланом, контактов с руководством РПК на горе Кандиль. Как я уже сказал в недавнем интервью: «Мир имеет важное значение, соглашаться друг с другом очень важно». Я подозреваю, что 80 процентов этого сообщества хотят мира, что только те, кто в горах, не хотят этого. Мира не хотят только те, которые находятся под влиянием Ирана или Сирии. Такие люди, как Джемиль Байык, Фехман Гусейн, не хотят мира. Люди PJAK в Иране недовольны этим. Почему? Потому что они утверждают, что мы пытаемся ассимилировать курдов. На самом деле я поощрял и говорил тем людям, которые приходили ко мне, что должен быть курдский телеканал, который бы учил курдскому языку. Также я предлагал, чтобы курдский язык преподавался как факультативный урок в государственных школах и университетах. Другими словами, я призывал, чтобы были сделаны разумные и необходимые шаги для решения проблемы. В конечном итоге у вас бы получилась большая книга, если бы вы собрали все то, что мы уже говорили на эту тему. Но почему-то, чтобы очернить движение «Хизмет», в некоторых СМИ нас показывают противниками мирного процесса.
Вы всегда подчеркивали важность межконфессионального диалога на международном уровне, но между суннитами и алевитами существуют определенные трения. Насколько я помню, вы говорили о необходимости совместных проектов «мечеть-джемэви». Тем не менее некоторые алевитские группы были против подобных проектов, опасаясь ассимиляции. Что вы скажите по этому поводу?
Не все алевиты так думают. Есть люди, которые приветствуют эту идею, например известный турецкий общественный деятель профессор Изеттин Доган. Проект «Мечеть и джемэви бок о бок», как вы указали, был инициирован в 1995 году. Мы искренне верили, что этот проект наладит связь между общинами суннитов и алевитов Турции. Я думаю, что те, кто утверждает, что это проект создан для ассимиляции, поймет свою ошибку. Конечно же проект «Мечеть и джемэви бок о бок» был запланирован не для ассимиляции одной группы другой.
Если те, кто хочет пойти в мечеть, пойдут в мечеть и будут молиться, и те, кто желает пойти в джемэви, пойдут в джемэви и проведут там свой ритуал «Сема», а потом, когда они выйдут, сядут и попьют чай вместе в саду и увидят, что ни одна из сторон не пытается поглотить другую. Идея, что одна сторона будет поглощена другой, застряла в подсознании. Некоторым кажется, что все это — просто мечта, и только время покажет, как все будет на самом деле. Эти места должны быть под покровительством управления по делам религии Турции. Алевитские священники «деде» должны возглавить джемэви и они должны получать зарплату из государственной казны. Пусть живут, учат и показывают на своем примере ценности алевитов. И пусть также сунниты на своем примере показывают и представляют ценности суннитов. Целью этой идеи являлось налаживание дружбы между двумя общинами. Никто из участвующих в этом проекте не преследовал цели ассимилировать кого-либо.
Анатолийские алевиты отличаются от шиитов. Алевиты Турции имеют глубокое уважение к нашим тысячелетним традициям. Они практикуют сема, собственную форму молитвы или ритуала, похожую на сема последователей Мевляны Джалаладдина Руми. Это не должно разделять нас — к этому следует подходить с уважением. Основываясь на том, что я сказал ранее, эти люди не должны бояться, что в нашем сердце нет места для них. Что касается паранойи и страхов, то только время покажет и докажет, обоснованы они или нет. Время докажет, что у участников этого проекта нет целей ассимиляции.