Что изменилось сегодня, учитывая то, что Турция и Россия были исторически непримиримыми противниками и часто конфликтовали? Об этом рассуждает The Economist в журнальной статье.
Предлагаем вашему вниманию выдержки из статьи «Путин и Эрдоган сформировали братство жесткой силы»:
Но связь эта хрупкая
В настоящее время Турция является страной, дрейфующей в геополитическом океане. Она отдаляется от западного альянса. Её партнерство с Россией является недавним, тонко обоснованным и обратимым. Среди приоритетов в администрации Байдена первый в списке — прекращение дрейфа Турции в объятия России.
Россия назвала ЕС, который осудил тюремное заключение Навального, «ненадежным партнером». Но есть страна НАТО, которой Путин доволен: Турция. Эрдоган не прокомментировал арест Навального.
Это во всех смыслах невероятное согласие, сложившееся между двумя лидерами.
И в прошлом — Россия и Турция воевали дюжину раз, и в настоящем — две страны ведут геополитические спарринги за свои интересы на различных фронтах, да так, что, порой, кажется, и до нокаута недалеко. Тем не менее, главы государств объединены узами жесткой силы, меняющей региональную политику и создающей неудобства для западных союзников Турции. Даже когда дроны Турции обстреливали российские танки, используемые армянской стороной, Путин хвалил Эрдогана как человека, с которым он мог вести дела. «Работать с таким партнером не только приятно, но и безопасно», — сказал он в речи в дискуссионном клубе «Валдай» в октябре. А уже в ноябре лидеры закончили боевые действия, заключив сделку, которая дает России военное присутствие в Карабахе, а Турции — экономический оплот на Южном Кавказе.
«Они оба понимают, что важен не баланс сил, а готовность его использовать», — говорит Андрей Кортунов, глава Российского совета по международным делам.
Карабах — это не впервые, когда Россия сотрудничала с Турцией, чтобы минимизировать влияние западных держав. Ататюрк увидел в Ленине союзника против имперского Запада, а большевики увидели в Турции соучастника в их стремлении к мировому господству. Теперь Путин ухаживает за Турцией в её конфронтации с Западом, надеясь использовать как клин в НАТО, в то время как Эрдоган проецирует Турцию в ее бывшие сферы влияния.
Оттепель
Что изменилось? Отношения начали улучшаться летом 2016 года, после переворота: «Путин немедленно позвонил», — говорит турецкий чиновник. «Нравится этот парень или нет, но он был достаточно умен, чтобы проявить солидарность». Кризис с истребителями стал поворотным моментом в отношениях Турции с Россией. Решение о покупке системы противовоздушной обороны С-400 до сих пор является наиболее важным элементом новых отношений.
Ближайшее окружение Эрдогана теперь включает группу «евразийцев», которые открыты для сотрудничества с Россией и Китаем и враждебны по отношению к Европе/НАТО. Правительство Турции и его пропагандистская машина сейчас нагнетают напряженность в отношениях с Западом так же сильно, как они склонны преуменьшать напряженность в отношениях с Россией.
Американский вакуум
В Сирии турки говорят, что у них не было другого выбора, кроме как вести дела с Россией, поскольку Америка уклонялась от участия в регионе совместно с Турцией. А для России использование Турции для подрыва НАТО даже более важно, чем помощь Асаду в Сирии. Этим же мотивом отчасти объясняется согласие России с войной Азербайджана за Нагорный Карабах и его военная поддержка со стороны Турции.
Эрдоган изучал то, что Путин принимает внешнюю политику как свершившийся факт. «Эрдоган осознал ценность жесткой силы», — говорит эксперт из Немецкого института международных отношений. После Крыма лидер Турции понял, что сила не всегда наказывается. «Анкара видит слабость, разногласия, замешательство на Западе и рассматривает в этом возможность вмешаться в дела своих соседей».
Vive la différence
Несмотря на позитив, Россия и Турция всё еще далеки от настоящего союза и, возможно, никогда не заключат его. «Мы не говорим о стратегическом партнерстве», — слова Онура Изчи, из Центра российских исследований Билкента. «Я не думаю, что Турция может позволить себе крах всех своих институциональных отношений с Западом».