Кандидат в президенты и премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган часто ссылается в своих выступлениях на «активную внешнюю политику». Без сомнения, цель этих ссылок — подчеркнуть разницу между внешней политикой эпохи Эрдогана и внешней политикой, как он выражается, «старой Турции».
Но каждый должен тщательно рассмотреть эту «разницу». Кроме того, в одном из своих выступлений, говоря о том, какие меры будут предприняты, если он станет президентом, Эрдоган обещал продолжить свою активную внешнюю политику.
Совсем недавно, после того как кандидат в президенты Экмеледдин Ихсаноглу заявил, что Турция должна держаться подальше от болота под названием Ближний Восток, премьер-министр Эрдоган и министр иностранных дел Ахмет Давутоглу резко раскритиковали это заявление.
Теперь мы наблюдаем за тем, как Эрдоган, не уклоняясь от разговора, рассуждает о последних атаках на Газу со стороны Израиля во время митингов в рамках его предвыборной кампании. Он предупреждает, что отношения с Израилем не могут нормализоваться при таких обстоятельствах.
Хорошо, но разве Турция со своей «активной внешней политикой» не в состоянии остановить атаки Израиля на Газу?
Имело ли правительство Партии справедливости и развития (ПСР), с его «активной внешней политикой» и особым интересом к Ближнему Востоку, какие-либо значительные сведения об организации «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ)? Знало ли правительство о том, насколько быстро эта организация сможет взять под контроль столь многие суннитские районы Ирака? Были ли такие события, как захват генерального консульства Турции в Мосуле, снятие флага и удерживание в заложниках ряда турецких граждан, предсказаны в какой-либо форме? И какую пользу видела «активная внешняя политика» в том, что турецкие заложники оставались в плену более одного месяца и отпущены только сейчас?
Благодаря достижениям «активной внешней политики» и под ее влиянием, сегодня в Сирии идет гражданская война. Наступило время кровавого хаоса, межконфессиональных столкновений и двусмысленности в отношении будущего Сирии. Интересно, какие идеи и прогнозы появляются у механизма внешней политики Турции, когда речь заходит о будущем Сирии.
Египет был страной, где правительство ПСР имело большие интересы. После переворота, свергнувшего правительство «Братьев-мусульман» в Египте, премьер-министр Эрдоган активно осуждал данные события во время выступлений и митингов по всей Турции. Он даже призывал народ Египта поднять восстание. Интересно, какую позицию приняло правительство президента Абдель Фаттаха ас-Сиси под влиянием слов Эрдогана?
Эрдоган использует резкие высказывания против Израиля как часть своего национального политиканства. Но мне интересно, почему, наряду с жесткой риторикой в отношении Израиля, военные и торговые соглашения с ним не сворачиваются. Почему это не влияет на дипломатические отношения?
Также возникает вопрос: почему Эрдогану не пришло в голову прекратить отношения с Египтом, учитывая его склонность к резкой критике режима Сиси во время общественных выступлений?
Ни слова об ИГИЛ и Сирии
Что именно позиция «активной внешней политики» ПСР выигрывает для Турции? Однозначно, пришло время обсудить и решить данный вопрос. На самом деле уже немного поздно, так как Эрдоган раздает обещания на встречах с избирателями в рамках своей предвыборной кампании, что в случае избрания он, безусловно, продолжит вести свою внешнюю политику. Означает ли это нечто большее, чем продолжение выкрикивания политических лозунгов на центральных площадях и на митингах? Означает ли это нечто иное, чем использование наших международных отношений и региональных проблем в качестве важных компонентов агитации?
Под брендом «активной внешней политики» Турция на многие годы потеряла свой реальный потенциал стать влиятельной и успешной страной.
Несмотря на все свои недостатки и проблемы, Турция является единственной демократией в своем регионе; и в дополнение к этой своеобразной характеристике ее светская позиция — хоть и проблематичная — также делает ее уникальной в регионе. Но ПСР и Эрдоган стараются сделать «отличие Турции» все более и более призрачным с каждым днем.
Если все пойдет по этому плану, Турция приобретет статусу старой ближневосточной страны. Однако позвольте мне заявить, что сделать это будет нелегко, потому что у Турции есть и другие «отличия», которые Эрдоган и его окружение, возможно, не очень отчетливо видят ...