Продолжаем публикацию интервью с турецким писателем, исламским общественным деятелем, почетным президентом Фонда писателей и журналистов Фетхуллахом Гюленом.
Приводим вашему вниманию третью часть беседы главного редактора Экрема Думанлы с Фетхуллахом Гюленом.
Если смотреть со стороны, то кажется, будто идет разбирательство между государством и религиозной общиной. Были даны подробные комментарии, проведены анализы. Некоторые заявляют, что не понравившуюся нам партию можно во время выборов заменить другой, а вот как заменить религиозную общину? Что вы думаете по этому поводу?
Для начала хочу подчеркнуть, что это не вопрос противоречия между Партией справедливости и развития (ПСР) и религиозной общиной. В течение последних нескольких лет существуют определенные трудности по части основных прав и свобод. Оскорбляющий и сокрушающий язык политики уничижает каждый слой общества по-своему, раскалывая его. В свете событий вокруг парка Гези я учтиво возразил на обвинения в «разбойничестве», сказал, что так выражаться не стоит. Это же относится и к вопросу об алевитах. Правительство не может найти демократических решений по самым базовым правам. Возможно, потому что не хочет их найти. Мы поддержали проект постройки бок о бок мечетей и джемеви (мест богослужения алевитов) и столкнулись с жесткой критикой по этому вопросу с самых неожиданных сторон.
Потом мы не являемся политической партией и никогда таковой не будем. И мы не конкурент какой-либо партии. Мы находимся в равной близости ко всем и мы делимся своими надеждами и переживаниями относительно будущего нашей страны с гражданским обществом. Полагаю, это является нашим естественным и демократическим правом. Разве является преступлением говорить людям, руководящим страной: «У меня есть такая идея...»? В странах с развитой демократией частные лица и неправительственные организации, образованные этими лицами, выражают свои мысли, критикуя институты общества, и никто не испытывает от этого неудобства.
Хотел бы также добавить, что каждая основанная нашими друзьями организация открыта для государственных проверок и осуществляет свою деятельность в соответствии с законом. То есть речь идет о полностью прозрачной структуре. В последние месяцы стало понятно, какие структуры на самом деле не являются прозрачными. Движение «Хизмет» основано на принципе добровольности. Вызывают сожаление высказывания, в которых люди, за всю свою жизнь и муравья не обидевшие, выполняющие все предписания закона, называются членами тайной организации. В любой структуре государства существуют люди различных взглядов. Правые, левые, алевиты, сунниты, представители других конфессий, курды, турки — все выполняют обязанности, возложенные на них государством. Самое важное здесь то, чтобы они действовали в рамках закона. И каких бы взглядов они ни придерживались, заведенное на них досье и безосновательное обвинение являются посягательством на их права. Если вы хоть раз скажете о существовании «параллельной структуры», когда отсутствует какая-либо вина, то эти подозрения дадут вам возможность предоставить еще тысячи параллельных структур. И, таким образом, вы проявите тиранию в отношении невинных людей.
Поговаривают, что вы выступаете против партии, которую поддерживали в течение 12 лет. Имела ли здесь место определенная общность интересов?
Мы ни с кем не объединялись ради каких-либо интересов. Мы всегда довольствовались малым. Ибо этого требует от нас Коран и Сунна. Претензии на какую-либо должность я всегда рассматривал как измену собственным ценностям. Я говорю только за себя. Быть привязанным к этому миру, испытывать желание слышать кругом аплодисменты я расценивал как нечто ошибочное в отношении своей вечной жизни. Мои друзья думают так же. Мы никогда не требовали передачи нам должностей генеральных директоров, глав администрации, губернаторов, министров. Если и были люди, выдвигавшие подобные требования, — чего я лично не припомню — с нами у них не было ничего общего. Если что-то общее и было, то этого уже не осталось. Этот жизненный принцип я, пользуясь случаем, передал высшему руководству страны.
Мы пытались оказывать искреннюю поддержку государству в таких вопросах, как развитие демократии, основных прав и свобод. Мы поддержим любую партию, делающую шаг к окончанию антидемократических времен, к установлению постоянной культуры плюралистической демократии. Быть слепым приверженцем чего-либо — это одно дело, оказывать поддержку демократическим тенденциям — совсем другое.
Сегодня мы отстаиваем те же ценности, которые отстаивали вчера. Нужно смотреть на тех, кто отдаляется от них. Политическая партия, которая всего лишь несколько лет назад делала шаги в защиту основных прав и свобод, сегодня не боится вводить цензуру в интернете, принимать законы, свойственные полицейскому государству. Можно ли игнорировать демократические достижения и позволить допустить социальное расслоение, произошедшее вследствие использования партией острых и ранящих выражений и неправомерных действий? Если бы вопрос ограничивался только нашим движением, можно было бы каким-либо образом попытаться смириться с этим. Однако нынешнюю ситуацию необходимо расценивать в более широкой перспективе. Турция, к сожалению, отрывается от остального мира, остается в одиночестве. Замкнутая в себе и потерявшая демократическое богатство Турция принесет вред не только своим гражданам, но и всем тем, кто неосознанно доверяет Турции, кто воспринимает ее в качестве примера для подражания.
В течение долгого времени всё негативное, что происходило как внутри страны, так и за рубежом, правительство сваливало на движение «Хизмет», а все демократические и положительные достижения приписывало себе. Теперь, когда подозреваемые в деле «Эргенекон» освобождены, опять используется тот же метод и вся вина сваливается на движение. Иногда подобная пропаганда бывает успешной. Что вы можете сказать на этот счёт?
Этими обвинениями они попытались склонить на свою сторону часть общества. Например, некоторым представителям СМИ они сказали: «У нас нет проблем с вами, но «Хизмет» точит на вас зуб». А сейчас пленки, которые оказались в интернете, показывают нам, что власти бросили свои дела и только и занимаются тем, чтобы посадить этих людей за решетку (имеется в виду медиамагнат Айдын Доган. В одной из аудиозаписей, выложенных на Youtube, Эрдоган беседует с бывшим министром юстиции и просит его повлиять на судебный процесс против Догана в пользу обвинения – ред.). Некоторые бизнесмены, которые выиграли тендеры, были грубо отстранены от их реализации (здесь также имеется в виду одна из бесед Эрдогана, в которой он требует отменить сделку, передав тендер другому бизнесмену – ред.). Самое печальное здесь то, что подобные ошибки сваливают на невинных людей, тем самым взяв на душу огромный грех. Когда я вижу, каким огромным количеством сплетен и клеветы обросли эти вопросы, мне становится особенно горько.
Больше всего меня расстраивает ситуация с армией. Те, кто за закрытыми дверями говорил: «Мы поставили армию на колени, заставили ее ходить по струнке, закончили эру военной опеки», теперь самим же военным обещают: «Мы решим этот вопрос, но нам мешает «движение». Тем не менее это не помешало им за несколько дней принять закон специально для советника MİT Хакана Фидана. Если бы они искренне этого хотели, они могли бы принять закон и для освобождения бывшего главы Генштаба Илькера Башбуга и других за одну ночь.
Я вам расскажу о моих мыслях по этому поводу. Мои друзья не раз были свидетелями того, как сильно я переживал, еле сдерживая слезы, когда этих военных бросали в застенки. Я часто говорил: «Эх, если бы эти люди, одетые в столь славные мундиры, никогда не оказались в подобной ситуации!» К сожалению, у меня нет никакой возможности вмешиваться в текущее законодательство или давать какие-либо советы по этому поводу. Обвинение в перевороте — очень серьезная вещь, и правосудие должно дать должную оценку этому в рамках закона. Тут мне нечего добавить. Но неужели в судебном праве не предусмотрено никаких послаблений для людей, убеленных сединами и находящихся в столь тяжелом состоянии. Мои мысли таковы и всегда были такими. Попытки показать, что «движение» поставило их в такое трудное положение, не выдерживают критики. Недавно один высокопоставленный офицер разведки в отставке дал интервью журналисту. Мои товарищи прочитали его мне вслух, скачав из интернета. «Какую бы операцию мы ни проводили, премьер-министр знал об этом», — сказано в нем. По-моему, это заявление, сделанное одним обозревателем, не было никем опровергнуто. Нет ли у нас тогда права задать следующий вопрос: «Если вы в курсе всех операций и все эти действия исполняются с вашего дозволения, не берете ли вы на себя слишком тяжелое бремя, рассуждая о «заговоре» и подставляя под удар такое количество людей? Если такой заговор существует, почему вы не вмешались? А если вы знали и ничего не предприняли, разве вы не пособник «заговора»?»
Движение «Хизмет» обвиняют в том, что оно представляет собой организованную группировку. Даже утверждают, что по окончании выборов будет проведено расследование против него.
К сожалению, людям в порыве гнева свойственно много говорить. Не осталось таких ругательств, какими бы нас не оскорбили. В то же время были выдвинуты немыслимые обвинения. Вслед за обвинениями в организации преступного сообщества предпринимаются попытки влияния на судебный процесс. Все это было повторено столько раз, что уже во время публичных выступлений говорят о том, что против нас будет возбуждено уголовное дело. Разве можно объяснить чувством справедливости всевозможные попытки обойти закон, если нет ни самого преступления, ни его состава? Обвинение в организации «параллельной структуры» можно предъявить любому обществу. То есть можно до бесконечности пытаться выискивать состав преступления в религии, идеологии, принадлежности к религиозной общине, партии, среди людей, работающих в государственных структурах. Если однажды вы обвините какую-либо религиозную общину в «параллельности», назовете их «группировкой», наступит день, когда найдется другой, кто вынесет на повестку те же утверждения, но уже по отношению к другой общине. На любого человека, трудящегося в государственных структурах и в то же время испытывающего симпатии к каким-либо социальным, политическим или религиозным обществам, однажды может обрушиться обвинение в построении «параллельного государства». Более того, никто не гарантирует, что те, кто постоянно обсуждает эту тему, сами не столкнутся с подобными обвинениями. Если люди будут сомневаться в истинности подобных обвинений, не останется ни порядка, ни справедливости.
Если государственный служащий не подчиняется своему начальнику, в законодательстве ясно прописано наказание за это. Такое непослушание будет спрошено в рамках закона. Но если вопрос выходит за рамки закона и тысячи людей, на которых навешали ярлыки, перемещают из одного места в другое, если за все эти притеснения никто не ответит перед лицом истории, то как же они смогут ответить за всё это в загробном мире?
Принудительное возбуждение дела с оказанием давления на судебный процесс будет воспринято как проявление тирании, и общественная совесть призовет к ответу за это. Очевидно, что надуманные разбирательства не принесут какого-либо правового результата. К тому же, если вы назовете граждан этой страны, законопослушность которых является их образом жизни, преступной организацией, они спросят в ответ: «Почему же все 12 лет, в течение которых вы с ними работали, они выполняли ваши приказы, были хорошими, а как только начались разбирательства по делу о коррупции и взяточничестве, они вдруг стали плохими?» Следует помнить об аяте, который зачитывают на пятничной проповеди: «Господь повелевает справедливо...» То есть повелевает без ущемления прав верующего, без посягательства на права человека.