Исламское государство Ирака и Леванта (ИГИЛ), или так называемое Исламское государство (ИГ), находится на вершине приоритетов НАТО.
К сожалению, Запад довольно поздно осознал потенциал распространения терроризма ИГ. Источники американской разведки утверждают, что из 18 тыс. боевиков, влившихся в ряды ИГ в прошлом году, 2 тыс. были выходцами из западных стран. По-видимому, приток боевиков в Сирию и Ирак находится в своей начальной стадии и ИГ уже создало сеть для вербовки и занялось внушением своих принципов будущим боевикам.
Очевидно, что вместе с наплывом боевиков идёт и приток денег, которые не могут быть так же легко обнаружены, как люди. У боевиков есть родственники, которые ищут их после внезапного исчезновения, а деньги перемещаются, не оставляя следа.
В обоих случаях Турция находилась под подозрением в том, что она способствует передвижению боевиков и денег. В частности, утверждения о том, что Турция извлекает пользу от оборота контрабандной нефти боевиков ИГ, нуждаются в уточнении. Границы Турции с Ираком и Сирией почти полностью неконтролируемы. Горные районы на границе использовались контрабандистами на протяжении многих лет, и нет никакой возможности остановить это перемещение между Турцией, Ираком и Сирией. После несчастного случая с убийством 34 контрабандистов, получившего известность как «резня в Робоски», турецкая общественность узнала о продолжающемся из поколения в поколение контрабандном бизнесе, на который силы безопасности на границе закрывали глаза.
Утверждения о том, что Турция является рынком для нефти ИГ, не подкрепляются достаточной информацией о направленности турецких усилий на финансирование террористической организации. Контрабандисты не спрашивают об источнике нефти или конечном предназначении денег.
Подобные утверждения, в том числе те, в которых говорится о существовании сети законсервированных ячеек салафитов-джихадистов в Турции, подчеркивают тот факт, что ни одна война против ИГ не может быть полностью выиграна без целенаправленного участия Турции. Однако реализация этого сценария имеет определенные трудности. Руководство страны, по понятным причинам, обеспокоено потенциальным риском для Турции оказаться в роли Пакистана в войне с терроризмом в Афганистане.
Турция имеет протяженную границу с Сирией и наименее безопасную границу с Ираком, поэтому очевидно, что она проиграет от участия в военной операции в Ираке и Сирии. При бомбардировках боевики ИГ будут отходить в направлении горных районов Турции или Иордании, и тогда Турция сама может оказаться перед лицом новой волны терроризма, гораздо худшей, чем в случае с Рабочей партией Курдистана (РПК). Колебания Анкары относительно присоединения к международным боевым операциям не должны рассматриваться в качестве определенной антизападной или про-джихадистской позиции. А использование СМИ, чтобы подталкивать Турцию к игре «кто не с нами, тот против нас», безусловно, является контрпродуктивным.
Мы видели, к чему привела подобная бесполезная игра в общественную дипломатию в переговорах Турции с Европейским союзом о её членстве. Заявления о том, что «Турция всегда была надёжным членом альянса НАТО», будут звучать всё чаще, чтобы убедить Анкару пойти на риск. Турки любят, чтобы их любили, и терпеть не могут, когда их ненавидят. И такое восприятие не является присущим только президенту Реджепу Тайипу Эрдогану, хотя он и развил его до предела.
С другой стороны, Анкара должна осознавать, что нанесение воздушных ударов по ИГ в настоящее время является вопросом времени, но не погоды. Когда начнётся обстрел с воздуха, то Турции не поможет и тот факт, что она не дала истребителям НАТО использовать свою военную базу Инджирлик. Турция является естественным маршрутом отхода для боевиков ИГ, и если они не будут остановлены прежде чем попадут в Турцию, то в турецких городах, а позже и в других европейских столицах, будут охотиться за неустановленными джихадистами.
Турция остро нуждается в международной поддержке по охране её границ, и Европа должна понимать, что, несмотря на свою протяжённость и проницаемость, южная граница Турции является лучшим местом для сосредоточения мер по обеспечению безопасности на континенте.