Не будь я свидетелем борьбы, которую ведёт Турция со своими союзниками по НАТО, главным образом с США, по вопросу ракетного радара с целью отстаивания прав Ирана, я бы мог как-то попытаться уяснить себе безжалостные обвинения, которые предъявляет Тегеран в последние дни.
Но, как и все, кто следит более или менее пристально за ходом внешнеполитических событий, Иран знает, что больше всего Турцию на последней встрече НАТО в Лиссабоне волновали эти самые радары.
По сути эта система ПРО - то, что нужно Турции для самообороны. Турция могла бы быть довольной решением в рамках НАТО, но пошла по другому пути. Проблема в одном из пунктов новой стратегической концепции альянса, и Турция, чтобы добиться соответствующих изменений, ценой конфронтации со своими союзниками, несколько месяцев вела переговоры. Я ездил на эту сложную для страны встречу в Лиссабоне вместе с президентом Абдуллахом Гюлем, поэтому мне не понаслышке известны детали данной темы, тезисы и усилия Турции.
Турция везде говорила о том, что новая концепция НАТО не призвана разделить мир и регион, куда входит Турция, на два лагеря – друзей и врагов. Поэтому она не хотела, чтобы в документе фигурировали названия стран-неприятелей. Есть и другие позиции, которые Турция – одна против всего альянса – отстаивала, чтобы не беспокоить лишний раз Иран, с которым пытается выстроить хорошие отношения. В частности Турция хотела, чтобы система ПРО размещалась не США, а в рамках щита НАТО, и тогда и Турция могла бы поручиться за её контроль. Одно из условий заключалось в том, чтобы получаемые данные не предоставлялись странам, не являющимся членами НАТО (имелся в виду Израиль).
Хотя и был риск того, что в западных странах подтвердится настороженное отношения к Партии справедливости и развития, эта борьба оказалась для турецкого правительства успешной. Действительно, система ПРО вошла в структуру НАТО. Несмотря на желания некоторых европейских стран, которые ведут постоянную торговлю с Ираном, Иран в стратегическом документе упомянут не был.
Помимо вопроса с радаром Турция, идя на риск, покровительствовала в вопросе, не сходящем с повестки дня. Речь идёт о ядерной программе Ирана, постоянно наводящей страх на весь регион и способствующей росту напряжённости. Когда наряду с западными союзниками от Тегерана отвернулись Китай и Россия, у тегеранской инициативы, начатой Турцией, не имелось никакой другой цели. Привлёкшая к этому Бразилию Турция «пробила» данный договор на уровне премьер-министров. Сразу после этого Турция на Совбезе ООН по вопросу применения санкций по отношению к Ирану проголосовала против, рискуя рассориться со своими союзниками.
Все эти важные обстоятельства не мешают Ирану, который должен быть благодарен Турции, разбрасываться заявлениями, звучащими как угрозы. Сначала выступил министр иностранных дел Ирана. Выразив огорчение в связи с размещением системы ПРО в Турции, Али Акбар Салихи потребовал, чтобы Анкара пересмотрела своё решение. Примечательно, что данное заявление было сделано Салихи в присутствии его армянского коллеги Эдварда Налбандьяна, которого Салихи приветствовал в Тегеране. Затем член комитета по нацбезопасности и внешней политике парламента Ирана Мухаммед Косари назвал решение Турции «большой стратегической ошибкой» и «двойными стандартами». Турецкий МИД в ответ на это заявил следующее: «Радар ПРО не направлен против какой-либо страны, его цель – оборона, механизм состоит из системы предупреждения». Но и это заявление не успокоило Иран.
Да, Иран является важным соседом Турции, с которым её границы вот уже несколько веков не менялись. Истории обоих государств тесно связаны друг с другом. В Иране живёт много граждан с турецкими корнями. Иран является важным центром закупки энергии. Через него для Турции идёт дорога в Азию. А Турция открывает Ирану двери на Запад. Несмотря на конкуренцию во многих областях хорошие отношения выгодны обеим странам. Но осознаёт ли до конца Иран то, что делает для него Турция, и ценит ли он её миротворческие усилия (в этом вопросе Турция на позициях лидера в регионе)? Вряд ли. Например, как у Ирана есть ядерная проблема, у Турции есть кипрский вопрос. Но до сих пор Турция и малейшего жеста не увидела в этом вопросе.
Эрдоган принял участие в мероприятиях по случаю Ашуры в Турции, а когда ездил в Ирак, посетил Систани. Но не было особо ничего слышно, как эти жесты позитивно отразились на сотнях тысяч суннитов в Иране. В прессе написали о том, как во время последнего Рамазана иранские сунниты пытались получить разрешение, чтобы совершить праздничный намаз в Тегеране. В торговых отношениях заявлены большие цели, но существующее положение по большей части невыгодно Турции, и бизнесмены уверяют, что Иран неохотно открывает пути к своим рынкам. И хотя Иран ведёт происламскую политику, на Кавказе его политика оказывается ближе всего к Армении.
Всё может быть, страны во внешней политике ориентируются на свои национальные интересы. Но почему Иран так беспокоит радар ПРО, который Турция резервировала, принимая во внимание беспокойства Ирана? Понятно же, что цель ПРО – оборона. Иран полагает, что нападение, иначе откуда такая реакция? При этом именно Иран больше всех других стран в регионе печётся о разработке обычного оружия в дополнение к ядерному и особенно о баллистических ракетах со средней и большой дальностью полёта.
Прежде всего речь идёт о быстрых баллистических ракетах большой дальности «Шахаб», которые производятся в трёх классах. Дальность полёта ракеты «Шахаб-3В» около 2-2,5 тысяч километров. А это значит, что Турция и большая часть Ближнего Востока становится уязвимой для иранских ракет. Турция и звука не подаёт на попытку Ирана обзавестись наступательным оружием и не реагирует на его ракетную систему, а Иран кричит на каждом углу о недопустимости построения радара ПРО, целью которого является оборона. Хорошо бы, если Иран тоже стремился бы к миру в регионе, как и Турция. Но для этого Ирану нужно сначала нормализовать ситуацию в своей внутренней политике. Турция в своей порядок уже навела.