Если мы трезво взглянем на ситуацию, сложившуюся вокруг операции, в ходе которой более ста полицейских были взяты под стражу и 31 из них находятся в тюрьме в ожидании суда, мы увидим несколько необоснованных обвинений и много нарушений прав человека.
Конечно, мы не можем дать детальной оценки, не увидев обвинительных заключений в отношении подозреваемых. Тем не менее утечка информации об обвинениях дает общее представление об их природе. Очевидно, что прокуратура строит свое расследование на незаконном перехвате телефонных сообщений этих полицейских, якобы подозреваемых в связи с исламистской террористической организацией под названием «Селам Тевхид».
Если люди прослушивались под предлогом их причастности к террористической организации, то сотрудники полиции злоупотребляли властью и делали это незаконно. Среди тех, кого якобы прослушивали, есть люди, которых я знаю в течение многих лет, и они не могут иметь ничего общего с «Селам Тевхид» или любой другой подобной группировкой. Насколько я понимаю, незаконное прослушивание телефонных разговоров является единственным конкретным обвинением, предъявленным этим полицейским.
Однако когда эта операция началась, она была представлена в качестве операции против так называемых «параллельных государственных структур». Это означает, что сотрудники полиции выполняли приказы людей, которые не являются их обычным руководством. Тем не менее мы не слышали никаких вопросов, задаваемых этим полицейским о параллельных структурах и о получении приказов от людей, не являющихся их прямым руководством.
Полицейские были арестованы после обвинения в шпионаже, но мы также не видели никакой информации или документов, показывающих, что эти полицейские передавали информацию иностранным разведкам. Видимо, прокуроры только предполагают, что информация прослушки высших должностных лиц предназначалась иностранным разведкам. По словам прокуроров, как только содержание телефонных разговоров было обнародовано, преступление шпионажа совершилось, потому что личную информацию сделали общедоступной. Однако если прокуроры считают, что это преступление, то это, несомненно, необычная интерпретация.
Тем не менее все эти странные обвинения служат какой-то цели. Они, среди всего прочего, оправдывают нахождение полицейских в тюрьме в ожидании суда. Если бы расследование велось лишь в отношении незаконного прослушивания телефонных разговоров, было бы трудно оправдать задержание полицейских до суда. Не было бы оснований задерживать их, потому что полицейские добровольно сдались своим коллегам, и нет никакой вероятности уничтожения улик, так как ни один из них не занимает свою прежнюю должность.
В результате этой операции в Турции резко ухудшилось выполнение определенных стандартов в области прав человека. Подозреваемые предстали перед судьей в течение восьми дней с момента их задержания. В Турции, независимо от характера обвинения или числа обвиняемых, подозреваемые должны предстать перед судьей в течение четырех дней с момента их ареста. И для этого преступления у чиновников есть странное объяснение. Они заявили, что обвиняемые полицейские находились под защитой. Эта защита, конечно, не имеет никакого смысла в нашей правовой системе. Задержанные люди утверждали, что во время пребывания под стражей они стали жертвами жестокого обращения. Они заявили, что их изнуряли жарой, когда сотрудники полиции включали в камерах, где они содержались, центральное отопление, несмотря на летнюю жару в Стамбуле. Некоторые утверждали, что их лишали пищи или не позволяли праздновать Рамадан. Если эти претензии справедливы, они ясно показывают, что правительство жаждет мести за ранние расследования коррупции против своих членов. И это дело заслуживает пристального внимания.