Если говорить об исламизме, то речь не пойдет ни об Исламском государстве Ирака и Леванта (ИГИЛ), ни о Партии справедливости и развития (ПСР).
ИГИЛ продвигает самую жестокую версию исламизма; ПСР — с другой стороны — либеральную форму, одобряющую демократию, конкуренцию партий и свободные выборы. Возможно ли сравнивать их друг с другом лишь потому, что они обе основаны на таком сильном общем знаменателе, как Ислам? Периодически ПСР критикуют и обвиняют в поддержке ИГИЛ. Какова же реальность?
Кризис с заложниками выявил некие основы, опираясь на которые можно измерить расстояние между двумя этими организациями. Те, кого смущает ПСР, а также сочувствующие ИГИЛ много нового узнали о региональном балансе и борьбе за власть. ИГИЛ не полагались на свою идеологию в созданном ими кризисе с заложниками — они действовали политически. Кроме того, довольно успешно. После захвата 49 человек ИГИЛ прежде всего потребовали отдать им без боя плотину на реке Евфрат, доказывая, что они делают это, опираясь на политические соображения.
Несмотря на некоторые сходства с «Аль-Каидой» в том, что касается религиозной интерпретации насилия, ИГИЛ является централизованной и иерархической организацией. ИГИЛ претендует на роль государства, которое стремится поддерживать порядок. Это не партизанская организация, воюющая за независимость, — они господствуют над территориями и устанавливают правила. Однако ИГИЛ опирается на чрезмерное применение насилия для поддержания порядка. Из-за этого насилия они нажили себе врагов, по этой же причине они неизбежно исчезнут в течение очень короткого периода времени. Возможно, именно это привело к враждебности со стороны США. Так что это дает некоторые подсказки о будущем и судьбе этой организации. ИГИЛ далеко от достижения своей цели; напротив, они подготовили плацдарм для иранских, сирийских и курдских политиков в регионе.
Что же касается обеспокоенности ПСР, ИГИЛ нанесли огромный вред правящей в Турции партии. Турцию несправедливо обвиняют в поддержке ИГИЛ на международной арене, потому что экстремистская группировка вызвала общее ухудшение ситуации с точки зрения политики Турции по Ираку и Сирии. Существует только одна вещь, которая является новой: ИГИЛ использует Турцию как благодатную почву для распространения своей политики насилия. Число граждан Турции, которые присоединились к ИГИЛ, чтобы сражаться на его стороне, не столь велико. Но даже такого небольшого количества бойцов достаточно, чтобы превратить Турцию в ад.
Успех ИГИЛ в регионе зависит от его постепенного отказа от насилия и использования боевиков в качестве инструментов воздействия. Однако на данный момент ИГИЛ не является тем, что Турция может воспринимать в качестве полноценного действующего лица для переговоров, даже если Турция, активно отчуждаемая в регионе, будет сильно нуждаться в жизнеспособном партнере. Кризис с заложниками выгоден ИГИЛ, стремящемуся к глобальному признанию в краткосрочной перспективе. Но это будет иметь последствия для организации в долгосрочной перспективе.
Исламизм ПСР превратился в механизм господства. Когда партия получила контроль в государстве, она сделала ислам частью государства. Растущая роль и влияние Управления по делам религий не имеет своей целью сделать людей более религиозными посредством образования; такая политика означает, что религия становится частью государства, и эта политика пытается уничтожить гражданский ислам, опираясь на государственный аппарат.
В конечном итоге ИГИЛ стремится создать государство, основанное на заповедях ислама, используя гнев и отчаяние людей, которые ищут спасение в религии. ПСР, с другой стороны, делает ислам частью государства, уничтожая гражданский ислам.