Канал Стамбул, 50-километровый водный путь, запланированный правящей Партией справедливости и развития (ПСР) Турции в качестве одного из её фирменных мегапроектов, вызвал значительные возражения по поводу его потенциально разрушительного воздействия на экологию города, пишет пишет экс-министр культуры и туризма Эртугрул Гюнай.
«Это могло бы оказать столь же глубокое воздействие на безопасность Турции и международные соглашения, регулирующие проход через Босфорский пролив с 1936 года», — указывает он в статье для Ahval.
По словам экс-министра, это не просто тщеславный проект политика. Кроме того, стоимость его строительства, по разным оценкам, от 15 до 20 млрд долларов, и это без неучтённых дополнительных расходов, которые могут быть вызваны возможным географическим ущербом.
«Во-первых, вода в Чёрном море менее солёная, чем в Средиземном и Мраморном морях, и поэтому течёт в их направлении близко к поверхности воды, в то время как вода, идущая в другом направлении, движется в подводном течении», — указывает автор.
Бывший министр культуры считает, что экосистемы создавались вокруг этих потоков воды на протяжении тысячелетий. «Они уже находятся под угрозой из-за повышения уровня загрязнения. Этот район нуждается не в дополнительных инвестициях или новых инициативах, а в мерах по сокращению загрязнения», — отмечает Гюнай.
Экологи и учёные говорят, что строительство гигантского искусственного водного пути перевернёт хрупкое экологическое равновесие в этом районе, увеличив поток поверхностных течений из Чёрного моря и втянув промышленные отходы из реки Дунай в Мраморное море, добавляет журналист.
«В то же время, говорят они, канал может уменьшить подводные течения в Чёрное море, что в конечном итоге может отравить живые организмы там», — пишет аналитик.
Он подчёркивает, что как только канал будет завершён, Стамбул будет окружён водой со всех сторон, и критики говорят, что это может оказаться катастрофическим для города, который лежит на геологической линии разлома. По его словам, помимо повышенного риска, если землетрясение ударит по городу, некоторые говорят, что это также может создать уязвимость обороны для крупнейшего и самого продуктивного города Турции.
«В то же время создание нового прохода, связывающего Чёрное море с Мраморным морем, вызывает серьёзные вопросы и в области международного права, поскольку Босфорский пролив считается важнейшим стратегическим водным путём для многих соседних государств, особенно для тех, которые имеют береговые линии на Чёрном море», — обращает внимание Гюнай.
С 1936 года проливы подпадают под действие Конвенции Монтрё — режима, который полностью подчиняет турецкому контролю Босфор и Дарданеллы, но также гарантирует проход гражданских судов в мирное время, напоминает автор.
«Соглашение в целом было расценено как значительный выигрыш для Турции, поскольку оно фактически подтвердило её контроль над Босфором, устранив международный надзор и позволив Анкаре провести ремилитаризацию проливов, а также установив ограничения на проход морских судов нечерноморских стран», — пишет Гюнай.
Конвенция Монтрё касается пролива Босфор, Мраморного моря и пролива Дарданеллы в целом, в ней подробно перечислен режим пересечения этих морей торговыми и морскими судами в военное и мирное время, указывает он.
«В нём говорится, что торговые суда имеют полную свободу пересекать Босфор в мирное время. Турецкие власти имеют право только проводить санитарные проверки на судах в соответствии с международными санитарными правилами, а проходящие мимо суда обязаны платить лишь ограниченные налоги и связанные с ними расходы. Во время войны Турция сохраняет право ограничивать эти свободы для коммерческих судов только при определённых обстоятельствах», — отмечает журналист.
Между тем, некоторым малоизмещаемым классам морских судов разрешается пересекать пролив без уплаты каких-либо налогов или других сборов в мирное время, добавляет Гюнай.
Однако, по его словам, страны, не имеющие береговой линии на Чёрном море, не могут отправлять свои военные корабли через проливы, не уведомив об этом Турцию за 8–15 дней. Кроме того, их подводным лодкам и кораблям при обычных обстоятельствах запрещено пересекать проливы, а конвенция фактически запрещает пересекать проливы всем авианосцам, в том числе и черноморских государств, указывает эксперт.
«Общее число иностранных военных кораблей, которые допускаются в проливы одновременно, составляет девять, и им не разрешается иметь тоннаж, превышающий 15 тыс. тонн», — подчёркивает он.
Кроме того, он напоминает, что в военное время, если Турция не приняла чью-либо сторону в конфликте, то конвенция даёт стране право отказать в прохождении через проливы боевых судов, за редким исключением.
«Иными словами, конвенция даёт Турции привилегированное положение в управлении проливами. Но он также предоставляет коммерческим судам право свободного прохода через них в большинстве случаев», — констатирует Гюнай.
Это усложняет дело для канала Стамбул, считает автор. «Его сторонники говорят, что высокий трафик, проходящий через Босфор, делает новый маршрут необходимым для снижения риска несчастных случаев. Но поскольку торговые суда уже могут проходить через проливы бесплатно, а канал почти наверняка потребует платы за проезд, чтобы оправдать стоимость его строительства, турецкому правительству будет крайне трудно заставить их изменить свои нынешние маршруты», — пишет журналист.
Если правительство будет следовать своей устоявшейся практике предоставления частным фирмам, осуществляющим государственные инфраструктурные проекты, гарантированного Казначейством дохода, это создаст ещё одно огромное бремя для страны, считает Гюнай.
«В то же время новый водный путь может вызвать возражения со стороны черноморских государств, поскольку он может поставить под сомнение сохраняющуюся действительность Конвенции Монтрё. В первую очередь это касается того, будут ли по-прежнему применяться ограничения конвенции в отношении нечерноморских государств или Турция сможет управлять каналом по своему усмотрению», — анализирует эксперт.
По его словам, это приведёт к серьёзным спорам с ближайшими соседями Турции и может сделать Чёрное море центром конфликтов.