Нынешний дипломатический кризис Турции с США является самым серьёзным кризисом между двумя союзниками по НАТО за последние шесть десятилетий.
Но для Анкары это второй подобный кризис с крупной мировой державой всего за два года после спора с Москвой после того, как турецкие самолёты сбили российский военный самолёт над сирийской границей в ноябре 2015 года.
Хотя оба кризиса возникли в результате различных обстоятельств, тем не менее могут быть прецеденты из семимесячного разрыва с Россией, которые могут оказаться информативными для прогнозирования того, как будет развиваться нынешний дипломатический кризис, пишет Пол Иддон для Ahval.
Он напоминает, что Россия пыталась сделать выговор и оказать давление на Анкару за её действия, введя жёсткие санкции в отношении Турции, о которых заявил аналитик по российским и турецким делам, Евразийской безопасности и энергетической политике доктор Керим Хас, По его словам, это давление затронуло практически все сферы двустороннего сотрудничества, включая ограничения на импорт турецкой сельскохозяйственной продукции, деятельность турецкого бизнеса в России и туристический сектор.
«Анкара понесла значительные экономические потери во время кризиса. Как экономические потери страны, так и, самое главное, огромное политическое давление со стороны России на турецкое руководство, с обвинениями в терроризме на международной арене, вынудили президента Реджепа Тайипа Эрдогана сделать 180-градусный поворот и пойти на уступки России всего через семь месяцев, что до сих пор формирует общие рамки недавних турецко-российских отношений», – продолжил доктор, которого цитирует Иддон.
Но, как предположил доктор Хас, эта «низкая точка в отношениях с Россией» и нынешний кризис в американо-турецких отношениях имеют очень разную динамику и, скорее всего, будут иметь разные результаты в последующий период.
Кроме того, Аарон Штайн, старший научный сотрудник Центра по изучению Ближнего Востока имени Рафика Харири Атлантического совета, утверждает, что обращение России с Турцией в то время «было гораздо более серьёзным, по сравнению с подходом США до сих пор». Вместе с тем, Штайн рассказал Иддону, что Турция вынуждена была так рано «сдаться» Москве, так как это было вызвано необходимостью Анкары вмешаться в сирийский конфликт, что она сделала в конце августа 2016 года.
В то время как нынешний кризис с США привёл к падению лиры до исторических минимумов по отношению к доллару, Штайн сказал, что в экономических вопросах виновато собственная «бесхозяйственность Турции». Тем не менее, Штайн указал, что Анкара не в состоянии одновременно решать вопросы напряжённости с США и свои экономические проблемы.
«Как долго может продержаться Эрдоган? я не знаю. Это зависит только от него. Но я ожидаю, что США продолжат эскалацию», – указал аналитик.
Иддон также приводит мнение исследователя российского Совета по международным делам из Анкары Тимура Ахметова, который подчеркнул, что главное отличие нынешнего кризиса от предыдущего российского – это факторы безопасности в отношениях Турции с Россией и Соединенными Штатами.
«Во время реактивного кризиса Турция была более склонна к компромиссу с Россией, поскольку дальнейшая эскалация противостояния могла легко распространиться на политические сферы, где безопасность Турции может оказаться под угрозой. Тогда Россия могла бы создать серьёзную угрозу турецким интересам в Сирии, а также могла бы ещё больше использовать курдский вопрос в самой Турции», – сказал Ахметов.
Напротив, нынешний кризис с США носит «политический характер, в то время как сотрудничество по военным вопросам и вопросам безопасности выделено в отдельную область сотрудничества и избавлено от политических взлетов и падений», уточнил Ахметов.
«Это возможно из-за многих связей между деловыми, политическими кругами и гражданским обществом, слишком много вещей удерживают двусторонние отношения от ухудшения до такой степени, чтобы национальная безопасность Турции находилась под угрозой», – заключил он.
Доктор Хас сказал Иддону, что, хотя летом 2016 года в российско-турецких отношениях действительно произошла оттепель, некоторые из российских санкций до сих пор остаются в силе, даже частично вопрос отмены символического эмбарго на экспорт турецких помидоров в Россию по-прежнему проблематичен.
«Все российские санкции, которые были сняты в течение этого двухлетнего периода, фактически использовались в качестве разменной монеты в отношениях с Турцией, и Москва постепенно снимала их в соответствии с сотрудничеством с Анкарой в Сирии», – уточнил он. Кроме того, по его словам, возвращение к докризисному уровню, которого ожидала Анкара, не произошло до сих пор.
Более того, подчёркивает сам Иддон, сближение между Анкарой и Москвой стало не «продуктом долгосрочного стратегического планирования обеих сторон, а скорее результатом принудительного партнёрства по сирийскому вопросу, который на данный момент находится под угрозой безопасности, исходящей из провинции Идлиб».
Иддон считает, что после второго раунда американских санкций, введённых против Ирана в ноябре, иранский вопрос ещё больше осложнит отношения с Турцией. Доктор Хас в свою очередь отметил, что конфликт дошёл до такой стадии, что приобретает структурный характер, разрешение которого потребует многих лет, даже если Анкара освободит арестованного пастора Эндрю Брансона.
Однако есть и другие аналогии между двумя кризисами, указывает Иддон – это отношение Анкары в обоих случаях. Во время кризиса с Россией турецкое руководство обвинило российскую сторону в инциденте с самолётом и укрепило свою власть во внутренней политике с ростом национализма и исламистских взглядов в обществе. Относительное замедление темпов роста экономики Турции связывалось с кризисом с Россией со стороны турецких властей.
Сегодня кризис с США, пишет журналист, даёт возможность турецкому руководству возложить вину за долгожданный кризис в турецкой экономике на администрацию Трампа.
«Консолидация власти в руках одного человека в Турции, безусловно, усиливается параллельно кризису с США. Практически все оппозиционные партии уже встали на сторону турецкого руководства», – соглашается с ним доктор Хас.