С точки зрения долгосрочных последствий неизбежный разрыв между партнёрами по НАТО, который также может быть непоправимым, будет определять гораздо больше, чем отношения между США и Турцией. Это вызовет цепную реакцию, тем более что Турция является самым слабым звеном в цепи безопасности НАТО.
Об этом пишет главный редактор Ahval Явуз Байдар. Он приводит данные последних опросов, которые показывают, что почти 80% опрошенных турок заявили, что придерживаются антиамериканских взглядов.
Майкл Рубин, бывший сотрудник Пентагона, предлагает прямолинейный ответ на вопрос «Входит ли сегодня Турция в НАТО», указывая на желание страны купить системы С-400 у России. «Те, кто проводит более мягкую линию, указывают, что стратегия (президента Турции Реджепа Тайипа – ред.) Эрдогана является, отчасти, транзакционной. Это правда, но это ещё одна причина для того, чтобы сомневаться в роли Турции в коллективной обороне. В конце концов, когда разразится кризис, члены НАТО должны сплотиться, а не вступать в войну с Вашингтоном и Москвой за то, кто заслуживает их лояльности», – цитирует Рубина журналист.
По словам Рубина, реальная опасность для НАТО не в том, что Турция уйдёт или повернётся к России, а в том, что она останется внутри. «Поскольку решения НАТО принимаются по обоюдному согласию, Турция может играть роль пресловутого троянского коня, отталкивая любые действия, когда надвигаются кризисы. Это правда, что нет чёткого механизма для изгнания членов НАТО, но выживание НАТО, тем не менее, требует ухода Турции», – указывает бывший сотрудник Пентагона.
Байдар приводит также мнение Стивена Кука, аналитика Совета по международным отношениям, который считает, что сейчас между США и Турцией нет стратегических отношений, так как у них разные приоритеты.
Напряжённость, добавил он, была «результатом меняющегося мира, в котором Вашингтон и Анкара больше не разделяют общую угрозу» и более того: Турция больше не является союзником или партнёром Вашингтона.
Байдар напоминает, что Партия справедливости и развития (ПСР) Эрдогана долгое время была единственной надеждой Запада на совместимость политического ислама и демократии. «Это ожидание было подавлено Эрдоганом. Эта эпоха надежды закончилась», – заключает он.