Вклад расходов домашних хозяйств в экономический рост является интересным выводом из отчётов о национальном доходе Турецкого статистического института (TurkStat) за третий квартал года.
Темпы роста, по-видимому, составляют девять из тысячи, но производство, ориентированное на увеличение запасов, по-видимому, способствовало увеличению на 3,2 пункта. Если бы производство не увеличивало запасы, мы бы наблюдали продолжающуюся рецессию: снижение инвестиций в том же квартале вызвало снижение темпов роста на 3,5 пункта.
Однако при этом есть незначительный рост экономики (0,9%) в этом квартале, который считается «восстановлением» и происходит благодаря производству.
На самом деле экономический спад всё ещё продолжается. Частное потребление, которое составляет 57% от общего национального дохода, способствовало увеличению лишь на 0,9%. Общественное потребление, которое составляет 14% от общего национального дохода, также только способствовало увеличению на 0,9%.
Потребление домашних хозяйств, составляющее две трети экономики, идёт такими медленными темпами, что общественное потребление, составляющее лишь одну восьмую экономики, может вызвать такой же рост, если будет работать только на полную мощность.
Ещё один интересный вывод заключается в продолжающемся сокращении инвестиций и неспособности остановить это сокращение. В то время как частное потребление смогло качнуться вверх в третьем квартале, инвестиции продолжают снижаться.
Данные по потреблению и инвестициям в третьем квартале показывают тенденцию к «исчерпанному росту» в частном секторе. Я писал в конце октября, что это картина слабого, анемичного роста.
При этом если посмотреть на общую картину, то заметно, что последние пять лет рисуется чёткая картина увеличения роли общественного потребления в ландшафте, где национальные расходы идут в полную силу, а частный сектор отстаёт от потребления.
Темпы роста кредитования в третьем квартале были нулевыми, поэтому примечательно, что 0,9% темп роста был достигнут за счёт увеличения запасов.
Если в последнем и текущем квартале темпы роста составят 2,5%, то годовой темп роста сравняется с нулевым, и рецессии удастся избежать. Правительство, однако, прогнозирует годовой темп роста в размере 0,5%, что требует, чтобы они в прошлом квартале составили бы 4,5%; это кажется очень маловероятным в соответствии с нынешней тенденцией.
Поскольку Анкара управляла экономикой, скрывая структурные недостатки, они не могли предсказать возникновение экономического кризиса из международных политических кризисов. Анкара не принимала мер предосторожности с 2013 года по настоящее время, потому что недооценила постепенное снижение глобального потока капитала и высокую национальную ликвидность, что привело к увеличению объёма выдаваемых кредитов.
Неудивительно, что политический кризис с Соединёнными Штатами в августе 2018 года спровоцировал экономический кризис. Однако жители были запуганы, когда этот политический кризис был представлен как «война с нашей экономикой», по сути, чтобы собрать голоса.
Прибавьте к этому плохое антикризисное управления и получите итогом, что иностранные кредиторы и национальное потребление домашних хозяйств резко упали.
Компании в Турции столкнулись с экономическим кризисом с самым высоким коэффициентом долга в истории республики.
Доля кредитов, предоставленных нефинансовым фирмам по отношению к валовому внутреннему продукту, составляла 20% с 1989 года, когда в Турции были либерализованы счета движения капитала, до глобального финансового кризиса 2009 года. Когда в августе 2018 года начался экономический кризис, этот показатель составлял 80%.
Для сравнения, ранее Турция лидировала среди развивающихся стран, когда речь шла о росте финансового рычага.
После внезапной остановки экономического кризиса и последующего кредитного кризиса считается, что фирмы не только в Стамбуле, но и в анатолийских городах не смогли погасить кредиты и объявили о банкротстве.
Тем временем Анкара пытается выкачать кредиты через государственные банки, и в последнем квартале эти усилия были сосредоточены на жилищных кредитах. Согласно данным по недвижимости, эти кредиты поступают на жильё, которое ранее находилось в собственности, а не на вновь построенное жильё, которое не удалось продать.
Интересно, что частные и иностранные банки не разделяют энтузиазма государственных банков в этом вопросе. Может быть, это и не удивительно, так как они видят рост своих кредитных портфелей и неспособность клиентов их погасить. Однако они отличаются от государственных банков тем, что у них нет государственных депозитов, на которые они могут списать свои убытки.
Анкара, которая так долго выживала, позволяя структурным проблемам гнить, больше не может поддерживать энтузиазм избирателей, подпитывая политические кризисы внутри страны и за рубежом.
Бизнес-сектор не в состоянии создать рабочие места, так как они не в состоянии стимулировать продажи, чтобы погасить свой долг. Экспортёры находятся в тупике из-за роста издержек производства, вызванного обменными курсами. Почти миллион человек не имеют работу или испытывают снижение доходов. Домашние хозяйства сократили потребление после снижения располагаемого дохода, вызванного инфляцией.
В экономике не хватает энергии. С экономикой в этом слабом и слабом государстве Анкара не сможет достичь целей 2023 года.
Угюр Гюрсес, Duvar