Выборы в Турции 31 марта и 23 июня 2019 года ознаменовали победу главной оппозиционной Народно-республиканской партии (НРП) над правящей Партией справедливости и развития (ПСР). Что же скрывалось за таким водоразделом?
Социолог способен взглянуть на общество вне узких рамок политики. Если использовать яркую метафору: политика подобна почве — она нагревается так же быстро, как и остывает. С другой стороны: общество подобно морю — оно нагревается и остывает медленнее, чем почва. Общества эволюционируют, они не «прогрессируют» и не «регрессируют». «Вперёд и назад» — это понятия, которые применимы к автомобильному сектору, а не к социологии.
На самом деле причина, по которой ПСР проиграла эти выборы — первые с момента её прихода к власти в 2002 году — была связана с тем, что общество развивалось, а партия оставалась в основном прежней. С другой стороны, НРП тоже эволюционировала.
Некоторые недавние заявления лидера НРП Кемаля Кылычдароглу указывают на это изменение: «У нас также было много ошибок и недостатков. Мы сделали вопрос о головном платке самым важным вопросом Турецкой Республики. На самом деле, нужно спросить: "А тебе-то какое дело?" Женщина может надеть платок или не надевать, в зависимости от того, хочет ли. Может ли она поступить в университет? Может ли она получить образование, можем ли мы обеспечить её средствами — это должно быть нашим вопросом. Наши дети должны воспитывать, изучать науку и подвергать сомнению жизнь. Они должны спросить: почему Турция оказалась в такой ситуации?»
Исследование поведения избирателей показало, что две турецкие партии, которые имели наименьшую транзитивность избирателей, были ПСР и НРП.
Избирательная транзитивность преобладает между прокурдской Демократической партией народов (ДПН) и ПСР, а также между ПСР и крайне правой Партией националистического движения (ПНД). Есть сегмент избирателей на юго-востоке, который «ходит туда-обратно» между ПСР и ДПН. Точно так же и в Центральной Анатолии линия между ПСР и ПНД очень тонкая. Существует некоторый уровень транзитивности между НРП и ПНД, а также между НРП и ДПН. Например, на Эгейском и Средиземноморском побережьях избиратели склонны колебаться между ПНД и НРП. В Стамбуле происходят важные сдвиги между НРП и ПНД.
Тем не менее, с самого начала создания ПСР, между ПСР и НРП практически не было переходности избирателей. В недавнем повторном туре выборов мэра Стамбула впервые произошла смена избирателей между ПСР и НРП.
Это может объясняться двумя факторами. Первый из них можно назвать «субъективным». Как было продемонстрировано ранее обсуждавшимся заявлением Кылычдароглу, а также предвыборной стратегией Экрема Имамоглу, НРП явно заняла позицию, которая минимизировала «культурные» расколы.
В отличие от Европы, где разделение правых и левых основано на экономическом и классовом расколе, в Турции это разделение основано на культурном расколе. В обществе, поляризованном между светским и религиозным, современным и консервативным, западным и восточным осями, политика в первую очередь определяется образом жизни, а не экономическими интересами. Именно по этой причине низовые слои ПСР «культурно» недоступны для НРП.
Второй фактор, стоящий за выборной вехой в Стамбуле, можно назвать «объективным». Турция стремительно урбанизируется. В настоящее время её граждане пользуются широким спектром государственных услуг, а уровень образования в стране растёт. Тем не менее, ПСР не смогла обратиться к молодёжи. Лидеры общественного мнения партии не обращались к молодым, выросшим во времена правления ПСР. Другими словами, ПСР отстаёт от Турции. Отчасти этим объясняются результаты выборов 23 июня 2019 года.
Партии, которые строят свои программы в соответствии с социологическим анализом, вероятно, выиграют больше выборов. Похоже, что способность «читать» социальные перемены перешла из рук руководства ПСР в руки руководства НРП.
Беслим Ф. Деллалоглу, Duvar