Аппарат президента подтвердил: у Джавита Чаглара (Cavit Çağlar) очень важная роль. А Хулуси Акар (Hulusi Akar) и Нурсултан Назарбаев — ключевые действующие лица.
Свой первый зарубежный визит после попытки переворота 15 июля президент Тайип Эрдоган совершает в Россию, в отношениях с которой Турция еще 40 дней назад переживала глубокий кризис. В Санкт-Петербурге он встречается с Владимиром Путиным.
Турецко-российские отношения пошли ко дну после того, как 24 ноября 2015 года турецкие F-16 уничтожили нарушивший границу российский самолет Су-24.
Туризм получил тяжелый удар, ввоз сельскохозяйственной продукции в Россию прекратился, турецкие компании в России начали сталкиваться с серьезными проблемами. Кризис в отношениях с Россией негативно влиял и на борьбу Турции с Рабочей партией Курдистана (РПК)/Партией «Демократический союз» (PYD) и ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.) в Сирии.
Были задействованы все высокопоставленные бизнесмены, которые многие годы работают с Россией. Некоторые из них общались лично с президентом России Владимиром Путиным, но не смогли добиться результата. Более того, говорили даже о том, что 30 марта, когда президент Эрдоган отправился в США на саммит по ядерной безопасности, к вопросу подключились президент Казахстана Нурсултан Назарбаев и президент Азербайджана Ильхам Алиев, но Путин продолжал «упрямиться».
Тогда-то начальник Генерального штаба, генерал армии Хулуси Акар и рассказал своему президенту о новой возможности, которая должна растопить лед в отношениях с Россией.
Согласно сведениям, полученным нами из высокопоставленных источников, пожелавших остаться неизвестными, закулисные события, которые дали старт процессу нормализации отношений с Россией и сделали возможным визит 9 августа, развивались, как в классических фильмах о шпионах.
— Генерал Акар упомянул, что у бизнесмена Джавита Чаглара есть инвестиции в Республике Дагестан на территории России. В 1990-х годах, когда Чаглар был министром в составе правительства Сулеймана Демиреля (Süleyman Demirel), он познакомился с президентом этой республики Рамазаном Абдулатиповым. Абдулатипов был одним из соратников бывшего президента России Бориса Ельцина. А Акар в период, когда Чаглар занимал министерский пост, был помощником главы Генштаба Исмаила Хаккы Карадайы (İsmail Hakkı Karadayı).
— И как политик, и как бизнесмен Чаглар в прошлом участвовал в тайных операциях государства. Например, команду Национальной разведывательной организации (MİT), которая в рамках совместной операции с ЦРУ отправилась в Кению, чтобы доставить оттуда лидера РПК Абдуллу Оджалана (Abdullah Öcalan), перевозил частный самолет Чаглара. Чаглар также сыграл роль в передаче помощи, которую Турция оказывала Гейдару Алиеву в Нахичевани, а позже в Баку. Да, в 2000-х годах из-за финансовых проблем он предстал перед судом и оказался в сложной ситуации, но в государственных делах он был надежным человеком. Теперь же его дела пошли в гору, и он восстановил эту связь.
— Акар рассказал Эрдогану и заместителю генерального секретаря президента по внешним делам и безопасности Ибрахиму Калыну (İbrahim Kalın) о том, что Чаглар через Абдулатипова открыл канал к Путину, и предложил рассмотреть этот путь. Эрдоган, заверенный Акаром, зажег зеленый свет этой операции. 30 апреля в президентском дворце Хубер в районе Тарабья (Стамбул), состоялось совещание при участии Эрдогана, Акара и Чаглара. Путин ждал от Эрдогана письменного, а не устного заявления. Советник Путина по вопросам внешней политики и безопасности и его специальный представитель Юрий Ушаков был уполномоченным контактным лицом в этом вопросе. Эрдоган после переданных ему Акаром сведений дал старт операции. А уполномоченным контактным лицом от имени Турции выступил Калын.
— На фоне этих событий Калын начал составлять проект письменного послания. В этом деле ему помогали два переводчика, владевшие русским языком. Также был задействован переводчик, помогавший Чаглару в связанных с Россией вопросах. Письмо должно было быть написано на основе турецкого и русского языков, не английского. После этого этапа контакты происходили между Калыном, Чагларом, Абдулатиповым и Ушаковым; контакт с Кремлем был установлен на высшем уровне.
— Челночная дипломатия, которую проводил Чаглар под видом деловых поездок, ускорилась в третью неделю мая. Письмо курсировало между Анкарой и Москвой, слова зачеркивали, вместо них писали новые, меняли запятые, смысл.
— 22 июня посол Казахстана в Анкаре Жансеит Тюймебаев сделал экстренный телефонный звонок Ибрахиму Калыну, который готовился к вечернему разговению. Назарбаев встретился с Путиным в Санкт-Петербурге. Путин был готов к рукопожатию в том случае, если придет письмо. Калын сразу же передал содержание беседы Эрдогану. Но Эрдоган еще не был готов отправить письменное послание. Он не хотел писать письмо, в котором выражаются извинения и готовность к выплате компенсаций; это означало бы, что Турция приносит извинения и платит компенсации за то, что защищала свои границы.
— Через день, 23 июня, когда Эрдоган давал ужин разговения в честь прибывших с юго-востока племенных вождей, казахский посол Тюймебаев снова сделал срочный звонок Калыну. Назарбаев отправился в Ташкент, столицу Узбекистана, по случаю заседания Шанхайской организации сотрудничества. Там он побеседовал с Путиным. Письмо можно было немного смягчить. На следующее утро они снова встретились с Путиным. В тот день, 24 июня, саммит заканчивался в 13.00 по ташкентскому времени. Если бы пришло письмо, тема была бы закрыта. Назарбаев проявил себя как настоящий друг.
— Эрдоган пригласил главу Генштаба Акара в Бештепе (район в Анкаре, где расположен президентский дворец — прим. пер.). Акар прибыл во дворец в 23.00. В это время Калын, переводчики русского языка и сотрудники посольства Казахстана вносили последние штрихи в текст письма. Принесения извинений и компенсаций не осталось. Было сказано: «izvinite». Эквиваленты этого слова в словарях русского языка — «простите, не взыщите, помилуйте», но это не значило «я прошу извинения». А вместо компенсаций давалось обещание оказать помощь семьям погибших пилотов. Эрдоган в присутствии Акара подписал письмо в таком виде.
— Оповестили посольство Казахстана, и в пятницу 24 июня, в 03.00 Калын на принадлежащем государству пассажирском самолете вылетел из аэропорта Эсенбога, чтобы передать письмо Путину. В 04.00 он приземлился в стамбульском аэропорту имени Ататюрка, чтобы забрать Чаглара и его команду. Чаглар сел в самолет вместе с советником, офицером в отставке — с которым был знаком и Хулуси Акар — и своим переводчиком, но самолет не мог взлететь, потому что из соответствующих стран не приходило разрешение на полет. Вмешалось министерство иностранных дел.
— Но время поджимало, письмо нужно было доставить до 13.00 по ташкентскому времени, иначе шанс был бы упущен. Калын, взяв риск на себя, поднял в воздух самолет без получения разрешений на полет. Разрешение от Грузии последовало за 20 минут до того, как самолет вошел в грузинское воздушное пространство, от Азербайджана — когда он был в воздушном пространстве Грузии, от Туркмении — в воздушном пространстве Азербайджана. Шла отчаянная гонка со временем, вся переписка велась по Whatsapp с помощью системы Wi-Fi в самолете.
— В воздушном пространстве Туркмении возникла серьезная проблема. Узбекистан, принимавший глав многих государств по случаю саммита ШОС, закрыл свое воздушное пространство из соображений безопасности. В те часы никого невозможно было найти. Тогда Назарбаев отправил на борт самолета сообщение о том, что приземлиться можно в Шымкенте, находящемся близ узбекской границы, а оттуда делегацию заберет вертолет казахстанского президента.
— Но была и более серьезная проблема. Самолет кружил в туркменском воздушном пространстве почти два часа, а топлива у него оставалось на час. Ситуация становилась все более сложной. Поэтому снова подключился Назарбаев. Обратившись к хозяину саммита, президенту Узбекистана Исламу Каримову, он попросил разрешить полет и прибытие специальных гостей из Турции. Каримов дал разрешение.
— После этого самолет, несмотря на небольшое количество оставшегося топлива, приземлился в Ташкенте, в 12.15. Калын и Чаглар сразу же направились в конференц-центр, где проходил саммит. Назарбаев ждал их у входа. Они зашли в зал для заседаний на верхнем этаже. Назарбаев попросил текст письма на русском языке, внимательно прочитал его и сказал: «Все в порядке». Выяснилось, что российский президент Путин находился в соседней комнате. После того как Назарбаев уведомил российскую сторону, подошел советник Путина Ушаков. Назарбаев сказал Ушакову: «По-моему, подходит». Затем он обратился к турецкой делегации: «На этом моя работа закончена, удачи», — и удалился.
— Когда Ушаков пошел передать письмо Путину, турецкая делегация решила подождать в посольстве, не желая попадаться на глаза и привлекать внимание. Но еще до того, как они вышли из здания, Ушаков позвонил Калыну. «Наш президент воспринял позитивно, — сказал он. — Вроде бы к позиции Турции ближе, но приемлемо».
— Делегации снова сели и разработали дорожную карту. Ушаков сказал: «Мы объявим в понедельник, 27 июня». Калын отметил, что хотел бы заранее ознакомиться с текстом заявления. Русские согласились. Когда они расстались, наша делегация по приглашению посла в Ташкенте Намыка Гюнера Эрпула (Namık Güner Erpul) прибыла в турецкое посольство. В этот момент президент Эрдоган позвонил Калыну. Он хотел получить информацию до пятничной молитвы. Когда Калын информировал Эрдогана, президент ответил: «Хорошо. Удачи. Вечером обсудим детали». В 17.00 Калын и Чаглар покинули Ташкент.
— Утром 27 июня, на следующий день после того, как Турция активно обсуждала договоренность, достигнутую замминистра иностранных дел Феридуном Синирлиоглу (Feridun Sinirlioğlu) с израильской стороной в Риме по вопросу нормализации турецко-израильских отношений, русские отправили проект заявления. Аппарат президента не возражал. Русские сделали заявление, как обещали. В среду, 29 июня Путин собрал членов правительства и перед камерами объявил о начале нормализации отношений с Турцией.
Никто не мог предположить, что через 15 дней в Турции произойдет кровавая попытка переворота.
Одним из первых сразу после этих событий Эрдогану позвонил не глава какого-нибудь союзного государства, входящего в НАТО, а Путин. При этом первым, кто посетил Анкару в знак поддержки, был Назарбаев.
В ходе совместной пресс-конференции Эрдогана и Назарбаева 5 августа я места себе не находил, опасаясь того, что эта новость (большая часть деталей мне была известна на протяжении месяца, но оставались некоторые пробелы, из-за которых я не был готов ее опубликовать), выражаясь журналистским языком, «взорвется как бомба». Особенно когда в ответ на вопрос нашего казахского коллеги Эрдоган поблагодарил Назарбаева, я сказал про себя: «Увы! От месяца усилий и прекрасной истории не осталось и следа». Но, к счастью, ни один наш коллега не заострил внимания на этом вопросе, а я, восполнив пробелы, сумел получить искомые подтверждения накануне визита Эрдогана в Россию.
Официальный представитель президента Калын, действующий от имени государства, отметил: «Была решена важная проблема. У Джавита-бея очень важная роль. Несмотря на то, что у Хулуси-паши не было такой задачи, он продемонстрировал героический патриотизм. Конечно, г-н Назарбаев продемонстрировал дружбу, мы крайне признательны».
Я также побеседовал с Джавитом Чагларом. «От имени государства выступал г-н Калын, — сказал он, — мне нечего добавить к тому, что он сказал. Не могу вдаваться в детали».
Такова история тайной дипломатии, положившей конец кризису в отношениях Турции и России.