Вопросы о том, какие шаги предпримет Анкара во внешней политике, как изменится ее политика в отношении государств Ближнего Востока и Сирии в частности, а также — стоит ли ожидать перемен в отношениях с США и Россией, сегодня обсуждаются на разных уровнях.
Одним из факторов, определяющих внешнюю политику Турции, безусловно, являются экономические показатели. Другим важным элементом является политическая стабильность. Но, к сожалению, сегодня ни экономические показатели Турецкой Республики, ни итоги местных выборов, прошедших 31 марта 2019 г., не являются удовлетворительными для Анкары. Правящая партия потеряла свои места в муниципалитетах самых крупных городов Турции, в том числе и в Стамбуле. Согласно данным, обнародованным Институтом статистики Турции (TUİK), в 2018 г. отмечается рост коррупции среди государственных чиновников и снижение уровня доверия к власти. Кроме того, по данным Института статистики, в стране отмечается рост безработицы (на 14,7%), рекордный по масштабам отток турецких и иностранных инвестиций из страны и ослабление производственных мощностей. Политика «ноль проблем» с соседями в итоге привела к тому, что не осталось государств, в отношениях с которыми у Турции не было бы проблем (как в отношениях со странами — членами ЕС, так и соседними государствами). Когда-то отношения Турции с Сирией находились на таком уровне, что Р. Эрдоган называл Б. Асада «моим братом», а между министрами двух стран регулярно проводились встречи. Однако сегодня «мой брат» Б. Асад в одночасье в глазах турецких политиков превратился в «самого кровавого диктатора».
В политике не бывает ситуаций, когда отношения между странами строятся на любви или ненависти — они всегда основываются на взаимных интересах. Однако понятия «дружбы» и «вражды» могут играть только роль символов. Лидеры государств понимают происходящие вокруг них события через новостные сводки, аналитику и комментарии. А значит, политическая реальность не до конца объективна. По этой причине восприятие политических событий руководствами разных стран может значительно отличаться. Подобное различие в восприятии обусловлено системой ценностей, которой придерживаются те или иные акторы международных отношений.
Структурные изменения в отношениях Турции с НАТО
Начиная с 2003 г., Турция, оставив функциональную роль, которую она играла во время холодной войны, придерживалась политики превращения в региональную державу. Таким образом, отношения Турецкой Республики с НАТО стали строиться на принципах взаимной выгоды. Недавним примером тому служит обращение Турции напрямую к НАТО после кризиса со сбитым российским самолетом; при этом, несмотря на заявления властей Республики, в которых они напоминали о том, что государство является членом НАТО, в последовавшем за инцидентом заявлении генерального секретаря НАТО Йенса Столтенберга не прозвучало слов поддержки Турции как союзнику. В то время как ранее, после инцидента с нарушением Россией воздушного пространства Турции 5 октября 2015 г., генеральный секретарь НАТО сделал более резкое заявление. Ситуацию можно трактовать так: в НАТО отказались рисковать развязыванием конфликта с Россией в случае с Турцией. Можно отметить, что НАТО придерживается особенного политического подхода к Турции как к государству – члену Альянса.
Будет уместным рассмотреть тенденцию к структурному изменению взаимоотношений Турции с НАТО. Одной из причин таких перемен является исчезновение большинства угроз, воспринимаемых Турцией на свой счет после холодной войны, и вместе с этим — скептическое отношение лиц, принимающих решения, к традиции автоматической поддержки политики НАТО, поскольку такой подход был рискованным, и стало укореняться понимание того, что политическая потребность в НАТО стала ослабевать. Другой причиной стал внешнеполитический курс, которого придерживается Партия справедливости и развития (ПСР). Во внешнеполитической доктрине сторонника ПСР, министра иностранных дел, премьер-министра Ахмета Давутоглу отмечено стремление Турции стать региональным лидером. Стоит также добавить, что Республика стала одним из значимых геополитических центров Ближневосточного региона, к которому относится и она сама. После того, как исчезли определенные факторы, обязывавшие Турцию придерживаться скоординированной с НАТО политики в ходе холодной войны, Республика в значительной степени избавилась от своего пассивного статуса. Распад Советского союза, воспринимавшегося в Турции как опасность, нейтрализовал как идеологическую, так и геополитическую угрозу. Внешняя угроза формировала идентичность НАТО, и исчезновение смысла существования блока стало причиной для возникновения сомнений в его необходимости среди членов Альянса. Такое отношение членов организации в то же время может рассматриваться как одно из следствий трансформации мирового порядка из биполярного в однополярный, а сегодня — в многополярный. В 1999-2004 гг. Турция поддержала процесс расширения НАТО таким образом, чтобы эта поддержка не оказала влияние на ее взаимоотношения с Россией. Проявлением той же политики можно считать отказ некоторых членов НАТО (Италии, Франции, Германии и Турции), не желавших ухудшения отношений с Россией, оит поддержки идеи принять Украину и Грузию в Альянс в 2008 г. Члены НАТО после окончания холодной войны изменили свое мнение о членстве Турции в организации. Дистанцированность позиции проявилась и в тот момент, когда Германия и Бельгия ответили отказом на запрос Турции о приобретении ЗРК «Патриот». В этом контексте можно отметить два недавних переломных момента. Одним из них является отклонение Меморандума от 1 марта 2003 г., вторым — трансграничная операция, проведенная Турцией в Ираке в 2007 г. Отклонение Великим национальным собранием Турции Меморандума 1 марта вызвало сильное разочарование на Западе, в то же время оно стало причиной восприятия Россией Турции как независимого от Запада актора. Здесь начинают прослеживаться следы нового периода сближения в российско-турецких отношениях. Трансграничная операция, проведенная в 2007 г., состоялась, несмотря на возражения США.
Зависимость Турции от Запада и Россия
В этот период взаимодействие России с европейскими странами по вопросам экономики и энергетики вышло на новый уровень. Возросла зависимость Европы от российских энергоресурсов, а также укрепились культурные связи между государствами. Такие перемены положительно повлияли и на турецко-российские отношения. В период с 2010 по 2014 гг., когда НАТО сотрудничало с Россией, в турецко-российских отношениях отмечалась схожая позитивная тенденция. За исключением месяцев, в течение которых отношения переживали кризис после инцидента с самолетом, отмечалось развитие связей между Россией и Турцией в очень многих сферах. Однако наличие коммерческих соглашений и развитие отношений с Россией не означает разрыва связей Турции с Западом. Несмотря на зависимость Турции от России в энергетической сфере, я считаю соглашение с Россией о покупке ЗРК С-400 и передачу России тендера на строительство первой атомной электростанции — проекта Аккую в Мерсине — всего лишь торговыми отношениями. Это просто альтернативное оружие, это отношения, основанные на поиске технологии. Зависимость Турции от Запада, Атлантические соглашения, членство в НАТО, членство в Совете Европы, ее статус кандидата в члены Европейского союза являются структурными, и здесь не стоит ожидать мгновенных перемен. Кроме того, все это началось до появления ПСР. Влияние Запада на турецкие структуры (армию, большой капитал, чиновничий аппарат, академии и университеты, партии, называющие себя либеральными левоцентристами), а также на консервативные слои общества настолько велико, что даже если в Турции сменится власть, уход от Запада будет долгим процессом, способным растянуться на десятилетия. Безусловно, важным моментом, на который необходимо обратить внимание, являются причины, по которым президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, руководствуясь личными соображениями, отдает предпочтение России.
Напряжение США вокруг С-400
Сегодня отношения между Анкарой и Вашингтоном переживают один из самых напряженных периодов. США не хотят, чтобы Турция приобрела у России С-400. Аргументируют они это тем, что система обороны, произведенная в России, не может быть интегрирована с системами НАТО; и выказывают обеспокоенность тем, что из-за этих развернутых в Турции систем произойдет утечка информации о системах вооружений НАТО в Россию (в том числе речь может идти об истребителях F-35). Таким образом, в ответ на нежелание Турции отказаться от покупки С-400 в последнее время все чаще звучат угрожающие заявления от представителей США, в конце концов, было принято решение о прекращении поставки в Турцию оборудования по F-35. Если поставки российской ЗРК состоятся, то Турция станет первой страной НАТО, имеющей батареи С-400.
Глава Госдепартамента США М. Помпео в первые часы после предпринятой 16 июля 2016 г. попытки переворота в Турции опубликовал твит, в котором обвинил Р. Эрдогана в «превращении Турции в исламистскую диктатуру». Вице-президент расположенного в Вашингтоне аналитического центра «Фонд защиты демократий» Джонатан Шанцер отмечает: «Не думаю, что у Помпео сложилось какое-то ошибочное представление об Эрдогане. Полагаю, что необходимо занять более жесткую позицию и потребовать у Анкары вернуться на фронт НАТО. Без четкого сообщения в этом направлении, совершенно очевидно, что Турция еще больше отдалится от Вашигтона и остальной части Запада».
Министерство финансов США в рамках ужесточения политики в отношении Ирана приняло решение о введении санкций против некоторых граждан Турции и четырех турецких компаний за их связи с группировками, входящими в список террористических, а также за поддержку ими иранских компаний, находящихся под санкциями США. Данные санкции во многом основываются на показаниях бизнесмена иранского происхождения Резы Зарраба, ранее избежавшего наказания на родине благодаря покровительству правительства. Американцы обвиняют Зарраба в нарушении эмбарго против Ирана. Недавно бизнесмен предстал перед судом присяжных в Нью-Йорке и начал подробно рассказывать обо всем, что ему известно по делам 2011 и 2016 гг. в рамках расследований нарушений, связанных с Турцией. Расследование по делу Резы Зарраба и банка «Халкбанк» сильно напугало членов турецкого правительства. Многие представители кабинета ПСР, в особенности Р. Эрдоган и его зять, министр Б. Албайрак, находятся на повестке ввиду продолжающихся в США расследований. Иными словами, в руках Вашингтона много козырей, способных поставить турецких политиков и государственных министров в весьма затруднительное положение.
Палата представителей США приняла законопроект, целью которого является наказание Турции за покупку ею российской системы противовоздушной обороны С-400. Данный законопроект не позволит Турции приобрести истребители F-35, и более того — приведет к экономическим трудностям. В течение всего 2018 г. администрация США всячески предупреждала Турцию о ситуации с С-400. Несколько месяцев назад некто из посольства США в Анкаре сообщил журналистам, что «если Турция купит С-400, то не сможет купить “Патриоты”, ее участие в программе F-35 будет под угрозой, и в отношении нее могут быть введены санкции США». Вслед за этим вице-президент США Майк Пенс на Конференции по безопасности в Мюнхене заявил, что «если наши союзники по НАТО станут покупать оружие у наших противников, мы не останемся равнодушными». В действительности, за день до этого выступления он позвонил Р. Эрдогану, передал «привет» от Д. Трампа и озвучил предупреждения по этому вопросу.
Вашингтон протестировал, насколько легко он может влиять на Турцию с помощью экономических инструментов, в ситуации с пастором Брансоном. Власти США увидели, что одним опубликованным твитом они способны перевернуть турецкую экономику с ног на голову. Поэтому не будет сюрпризом, если мы будем наблюдать использование той же тактики и в ситуации с С-400. Кроме того, позиция Конгресса США не отличается от позиции Белого дома по вопросу поставок С-400 — скорее, является даже более скептической. Если Турция не сделает шаг назад по вопросу С-400, она может столкнуться с эмбарго, как уже было в 1974 г.
Поэтому даже если Анкара заявляет, что «справится с проблемами с США», ситуация не выглядит обнадеживающей. Новые санкции, принятые в отношении Ирана, однозначно окажут влияние и на Турцию. Вместе с этим, стратегия, сфокусированная в первую очередь на санкциях, приводит к постоянному росту напряженности в отношениях между США и Турцией. Но несмотря ни на что, Анкара официально заявляет о том, что «не будет отступать» по вопросу С-400. По мнению турецкого правительства, это «дело» сделано. Согласно подписанному с Россией договору, ракетные комплексы прибудут в Турцию летом или осенью 2019 г. — то есть времени остается совсем немного. Какое же решение предложит Анкара? Если она откажется от С-400, то выступит против Москвы, а если не откажется — против Вашингтона.
Какое решение примет Анкара в кризисе с С-400?
Оказавшись в ловушке во внутренней политике после антикоррупционной операции 17-25 декабря 2013 г., и при этом испытывая трудности во внешней политике, полагая, что зашла в тупик, Турция приблизилась к восточному блоку. Она вступила в более тесные взаимоотношения с Россией, Китаем и Ираном. Наряду с этим, в связи с кризисом с самолетом и другими событиями, Россия собрала достаточно доказательств (документов, видеозаписей и показаний), способных поймать Анкару на крючок. Так, как только Р. Эрдоган шел на сближение с США, появлялись новости, связанные с Россией. Опубликованные Russia Today и другими телеканалами документы до сих пор доступны к просмотру на Youtube. Например, широкое распространение в сети получили новости о лечении в Хатае одного из лидеров Аль-Нусры и о покупке Турцией нефти у ИГ. Бесспорно, подобные новостные заметки не были размещены только в целях информирования аудитории. После этого Москва не простит Анкаре, если та откажется от С-400; то есть даже при большом желании Р. Эрдоган не сможет отказаться от систем С-400.
Здесь и вступает в силу принцип, о котором мы говорили выше: «между странами не бывает отношений, основанных на любви или ненависти, а есть отношения, строящиеся на взаимных интересах». Особую роль в данной ситуации играет личность президента Р. Эрдогана. Если конфликт в его интересах — он конфликтует, если ему нужно перемирие — он заключает его. То есть и во время борьбы, и во время переговоров его целью является не решение проблемы, а сохранение своей позиции. В результате турецкая внешняя политика переживает самый противоречивый период. Представляется, что Анкара вернется к переговорам с Вашингтоном, но и с Москвой она постарается поддерживать партнерские или стратегические отношения, оставаясь при этом членом НАТО. Даже если произойдет сближение с США, это не сильно навредит нынешним торговым отношениям с Россией; за исключением периода кризиса после инцидента с самолетом, в периоды напряженных политических отношений с Россией торговые отношения всегда сохранялись. Если Турция прекратит тесное взаимодействие с Россией, это может повлиять лишь на соглашения по С-400 и строительству АЭС. Учитывая особенности региональных стратегий, Анкара и Москва смогут прийти к согласованному решению. Одним из вариантов, когда стороны смогут договориться, может стать ситуация, в которой Анкара купит системы С-400, но не воспользуется ими [2]. На самом деле и Греция приобрела у России С-300, но из-за давления США не смогла эксплуатировать их. Второй вариант — это принятие Анкарой и Москвой других важных смягчающих решений, способных снизить накал вокруг ситуации с С-400. Например, речь может идти об открытии в Средиземном море в районе Мерсина, где расположена АЭС «Аккую», портовой зоны, которой сможет пользоваться Россия. Другим вариантом может стать развертывание с разрешения Москвы С-400, которые намеревается приобрести Турция, в Азербайджане, Катаре или Индии. Например, в прессе было отражено установление контакта Катара с Россией по вопросу покупки С-400.
Судя по опубликованной информации о встрече министра финансов Турции Берата Албайрака с президентом США Дональдом Трампом, состоявшейся на прошлой неделе в Белом доме, развязать гордиев узел вокруг С-400 не удалось. Переговоры представителей обеих сторон в рамках 37-й Конференции по турецко-американским отношениям в Вашингтоне также не смогли разрешить споры относительно С-400. Б. Албайрак, сидевший между министром финансов США Стивом Мнучиным, намеревавшимся выписать штрафы турецкому банку «Халкбанк» на миллиарды долларов, и зятем Д. Трампа Джаредом Кушнером, хотя и заявил, что «передал Трампу сообщения моего тестя», на совместной фотографии позировал так, словно это сыграет ему на руку в будущем. Первое, что приходит на ум при виде этой фотографии, — что зять, переживающий плохие времена с момента приземления в Вашингтоне из-за полученной в свой адрес резкой критики его действий во Всемирном банке, МВФ и холдинге «JP Morgan», сильно воодушевился после встречи с Д. Трампом.
В итоге после покупки в США в прошлом году двух F-35 и начала обучения турецких пилотов в Соединенных Штатах, поставка истребителей в Турцию осенью пока не представляется возможной. Могут возникнуть сложности с долевым участием Турции в компании «Lockheed Martin» в совместном производстве военных истребителей F-35. Главной задачей сегодня является ослабление шторма на линии Москва — Анкара — Вашингтон. Ключом к этому здесь выступает С-400. Времени остается все меньше, а уравнение кажется сложным для Анкары. Как говорится в одной турецкой пословице: «плюнешь вниз — попадешь на бороду, плюнешь вверх — попадешь на усы».